К северу от Чернобыля (СИ)

Предчувствие грядущей войны и бессонной ночи возникло у него сразу после информации Сотника о двух свободно гуляющих партиях «черного ангела». Ну что за беспокойный парень, подумал Епископ, хорошо, что у нас здесь нет колокольни, а то бы он залез на нее и звонил не переставая. Предупреждал бы всех об опасности. Если ты слышишь колокол, не спрашивай, почем он звонит. Нынче все очень дорого. Окончательно его добил ответ торговца, признавшего, что точно знает, где пропавший наркотик. Не смотря на многочисленные утверждения, что лучше русского мата в мире ничего больше нет, Епископ матерился на украинском и польском языках. Выходило более поэтично и позволяло избегать повторов. Дойдя в очередной раз до холеры ясной, он посмотрел на своего напарника. Кабан, съевший перед сном все найденное домашнее сало и запивший его бутылочкой домашней же горилки, до утра был не боеспособен. В жизни всегда есть место шутке, и бандит нарисовал наемнику черные усы, предварительно потерев палец об валявшийся под ногами уголек. Затем, окончательно расшалившись, он этим же угольком написал на лбу надпись «в случае пожара выносить первым» и с чувством исполненного долга выбрался из подвала.

Новички сидели у костра и обсуждали события сегодняшнего дня. Дискуссия в основном сводилась к практическому спору — как легче таскать покойников, за руки или за ноги. Епископ, подошедший к огню, помирил спорщиков.

— Лучше всего таскать вдвоем на носилках. А еще есть метод заманивать их на аномалии. Бежишь, бежишь, видишь «электру», прыгаешь через нее, а те, кто за тобой гонятся прямо в нее и влетают. «Карусель» в таких случаях тоже хороша. Она срабатывает секунды через две. Ты первый по краешку пробежал, она загудела, начала обороты набирать. А те сзади попадают в уже раскрученную аномалию и никого хоронить не надо. Все разнесло в мелкие брызги.

Новички, хорошо представлявшие себе, что делает «карусель» с человеческим телом, нагляделись за день, невольно поежились.

— Ну, раз не легли, значит и не придется. Видели, напарник мой сегодня не боец. Я его не брошу. А у нас ожидаются крупные неприятности. Выходов у вас, пацаны, несколько. Вон там? — ткнул он пальцем на юг, — военная застава, километра не будет. Идете прямо по дороге, оружие в кусты прячете и говорите, что заблудились. Вас даже ругать не будут и билеты домой купят.

Юные герои насупились. Дома за те деньги, что они заработали здесь за день, пришлось бы вкалывать целый месяц. Да еще вопрос, получилось ли бы. Их руки нежно гладили автоматы. Собственные, позвольте заметить. Пират отрицательно помотал головой.

— На кордоне вам не спрятаться. Эту мысль из головы выкиньте сразу. Заглянут в каждый угол. Проверят каждую бочку. Я вам открою страшную тайну. Звери тут страшны, но люди хуже зверей. Самое последнее дело бандитам или «монолитовцам» живым в руки попасться.

— А в чем собственно дело? — спросил обстоятельный Завхоз.

Немного помолчав, Епископ решительно махнул рукой.

— Обрисовываю картину в целом. Дядька из того домика, Гончар его зовут, зацепил партию товара с Агропрома. Товар дорогой, желающих получить его — вся Свалка, а желающих вернуть его обратно — соответственно весь Агропром. Кто до нас первый добежит, я не знаю, но свидетели никому нужны не будут. Так что решайте сами, будете тут воевать или выберете по быстрому место, где можно отсидеться, а я вам расскажу, как туда легче добраться.

— Убегать мы, пожалуй, не будем, — казал Пират, вопросительно глядя на Завхоза.

— Не будем, — подтвердил тот.

— Ну, тогда бегите за Гончаром и тащите его к торговцу.

Епископ забросал вход в свой подвал старыми деревянными ящиками, в которые аккуратно установил гранату на растяжке. Если что пойдет не так, подумал он, по крайней мере, это Кабанчика разбудит. Приняв все зависящие от него меры предосторожности, он двинулся в подземелье торговца. Через две минуты все обитатели кордона за исключением сладко спавшего наемника, собрались на военный совет.

— Ты зачем вылез на общий канал? — спросил бандит купца первой гильдии в связи с отсутствием второй и третьей.

Повторить вечернее чудо и напугать торговца не удалось. Сидя у себя за прилавком под прикрытием решетки и мгновенно запирающейся броневой двери, торговец чувствовал себя в безопасности и ничего не боялся.

— К утру бы вся Свалка бегала кругами и искала бы агропромовскую пропажу. А артефакты кто для меня собирать будет? Убыток-то, какой.

Свирепый взгляд Епископа был проигнорирован.

— Ты не переживай. Ко мне им не забраться. Были прецеденты. Напишите адресочки кому деньги переслать в случае вашей безвременной кончины. Все выполню в лучшем виде. Банковский тариф плюс два процента мои.

Епископ призадумался. Он так давно не вспоминал о мирной жизни за рекой Припятью, что с трудом понял, о чем говорит торговец.

— Нет у меня адресочков. Нет родных и близких. Кабану деньги отдашь, если уцелеет. К себе ты нас как я понимаю, не пустишь?