К северу от любви

Еще можно было просто выйти из машины и постоять на воздухе, но он накалился до плюс тридцати пяти, и помочь это ему не смогло бы. А к мокрой на спине и под мышками рубашке добавились бы взмокшие на поясе брюки.

«Дебил», – обругал он себя.

Ничего не смог предусмотреть. Как всегда! А все потому, что торопился. Надо было забежать в магазин за новой рубашкой, имеющиеся в гардеробе не годились для такого ответственного мероприятия. Потом за букетом. Быстро принять душ, переодеться и к ней. А на то, что лампочка на панели загорелась еще до поездки в магазин, не обратил внимания.

Подъездная дверь, возле которой раскалялась на солнце его машина, распахнулась, и девушка его мечты вышла на ступеньки. В пересохшем горле сделалось почти больно от спазма. Он очень волновался. Непривычное ощущение.

Вытянув руку, он подхватил с соседнего сиденья букет и выбрался из машины.

– Привет, – произнес он севшим голосом. – Прекрасно выглядишь!

– Спасибо. – Ее взгляд ровным счетом ничего не выражал, когда она добавила: – Обычно. Как всегда.

– Это тебе. – Он протянул ей немного подуставший букет.

– Спасибо. – Она взяла цветы, слегка поморщилась. – Но зачем? Они же завянут, пока мы с тобой будем ехать. Жалко.

– Ничего страшного.

Он был озадачен – не ожидал такой реакции. Обычно девушкам нравились букеты и такими вопросами они не заморачивались. Клали цветы на заднее сиденье или какое-то время держали в руках, а потом уже бросали. Это когда цветы мешали им целоваться.

– Как же не страшно! – возмутилась девушка его мечты. – Они завянут, и мы их выбросим. Давай поступим так: я вернусь домой и поставлю их в воду. А ты еще немного подожди. Хорошо?

– Хорошо. – Он кисло улыбнулся. – Я буду ждать…

Она вернулась быстро. Села рядом с ним в машину, слабо охнула от духоты в салоне. Покосилась на выключенный кондиционер, но ничего не сказала. Тактичная.

– Ну что, поехали? – Данила повернул ключ в замке зажигания и предупредил: – Сейчас только до заправки доедем.

– Угу, – качнула она головой и добавила, глядя в окно пассажирской двери: – Заправиться забыл, потому и кондей не включаешь. Непредусмотрительно, Данила. Очень непредусмотрительно, если учесть, что путешествовать нам предстоит долго. Погоди, дай угадаю!

Она резко повернулась, глянула так, словно поймала его на месте преступления.

– Ты хотел, чтобы я заплатила за бензин?

– Ты дура, что ли, Ася! – возмутился он и тут же, покраснев, пробормотал: – Извини.

– Нормально. – Она хмыкнула и снова отвернулась к окну. – Поехали на твою заправку, коп…

Пока он вставлял пистолет в бензобак, шел до кассы и обратно, мысль о том, что он бездарно растрачивает время, его не покидала. Эта странная девушка не сократит расстояние между ними. Никакие букеты тут не помогут. Сушилин его предупреждал.

– Зря ты это затеял, Данила, – не переставал тот кривиться в ядовитых ухмылках. – Шансов ноль.

– Чего это? Ты же сам меня с ней познакомил.

– Да, познакомил. Теперь жалею. Она обратилась ко мне за помощью! – фыркал Виталий.

– За какой? Отыскать ее друга?

– Типа того.

– А ты знаешь, что она в того друга влюблена с детства? Нет? Так я тебе расскажу, как обстоит дело. Хочешь?

Данила отказался, решив действовать так, как подскажет ему интуиция, а не отвергнутый когда-то Асей Виталий Сушилин. Он купил новую рубашку и букет, но это не сработало.

– Сколько я тебе должна? – Ася полезла за кошельком, стоило ему вернуться в машину.

– Не начинай, – оборвал он ее почти грубо и вдруг решился на правду: – Я здесь, с тобой, не по зову долга.

– Скажи еще, что по зову сердца! – фыркнула девушка.

– Типа того. Ты мне нравишься. И скрывать я не собираюсь. – Он выехал со стоянки. – Куда теперь?

– Поехали к его деду. Он волну поднял. Позвонил и обрушил на меня странные новости, что Егор куда-то подевался. Диктую адрес…

Ехали в самом деле долго. Егор с дедом жили на даче за городом. Трасса была перегружена дачниками, они еле толкались и почти все время молчали. Данила пытался затеять разговор – бессмысленно. Ася отвечала односложно, на контакт вообще не шла. Прав был Сушилин: затея Данилы провалилась с треском.

Дед ее исчезнувшего друга оказался бравым старичком. Густая белоснежная шевелюра, бородка клинышком, карие пронзительные глаза. Даниле он напомнил сказочника из давней детской передачи, и он сильно удивился, когда обнаружилось, что почти угадал.

– Я писал для детей сказки, – признался Николай Константинович. – Их охотно печатали, а родители читали своим детям.

– А сейчас? – обернулся к нему Данила от книжного стеллажа. – Вас издают?

– Ой, что вы, молодой человек. – Старик замахал на него руками. – Сейчас мое творчество не в формате. Не востребовано. Давно уже ничем таким не занимаюсь. Прошу вас к столу.

Дед накрыл стол на веранде старой дачи, где уже лет пятнадцать жил с Егором, сдавая городскую квартиру за хорошие деньги. Старые чашки с военной символикой, сахарница с отбитой ручкой, эмалированный зеленый чайник с закопченным дном.