К северу от любви

Васильев выдохнул. Гриша сделает все как надо. Не подведет. Поэтому лететь по городу на бешеной скорости в нарушение всех дорожных правил он не будет. И если симпатичная добрая девушка приедет к дому Ивановых раньше его, Гриша ее на порог не пустит. И совершенно точно не выпустит к ней того умника, что работает в доме Ивановых по чужим документам.

Девушка в милом платьице горошком топталась возле будки охранника и, молитвенно сложив руки, о чем-то просила. Васильеву даже показалось, что он видит слезы на ее лице. Но, подойдя ближе, понял, что показалось.

– Здравствуйте снова, – делано улыбнулся он. – Все же решили с меня деньги взять за воду? Нет?

– Послушайте меня! – выкрикнула девушка, пытаясь преградить ему дорогу. – Мы с вами искали одного и того же человека. И, кажется, нашли. Все, что я хочу, это взглянуть на него. Убедиться, что это он…

– А если не он?

Васильев глазами сделал знак Грише не пускать девушку дальше шлагбаума и зашел за него сам.

– А если он! – настырно крикнула она и даже ножкой топнула.

– А если он, вы затребуете разговора с ним. А после разговора еще чего-нибудь. Милая… – Васильев продолжал растягивать губы в фальшивой улыбке. – Если это он и не ищет встречи с вами, то вы должны понимать, что…

– Что, черт возьми, вы сейчас творите?! – завизжала она пронзительно и тонко. – Может, он вами удерживается против воли?! Может, вы его убили?! Все! Я звоню майору Дорофееву!

– Ваше право, – потемнел лицом Васильев. – А пока отойдите от ворот и не нарушайте неприкосновенность частной территории…

Он пошел аккуратно выметенными дорожками к флигелю, где проживал персонал. Там была и комната садовника. Насколько известно Васильеву, комната располагалась на первом этаже, окнами на сад. Так что если парень сейчас отдыхал, он не мог видеть и слышать истерики, устроенной его подругой.

Он был в комнате. Спал. Васильев тихо вошел, сел у двери на стул, заваленный грязной рабочей одеждой, и уставился на садовника, устроившегося в дом Ивановых по чужим документам.

Хитро придумано. Хочешь спрятаться – спрячься на виду. В город выходить нужды нет. Персонал кормят и одевают. Чуть подретушируй внешность – и все, тебя не узнать.

Васильев достал из кармана фотографию Егора Игнатьева, сделанную в начале лета на пляже. Это фото нашли в памяти телефона убитой Светланы.

Гладко выбритый, коротко стриженный мачо, загорелое тело, красивое лицо, пронзительный взгляд. Кто бы узнал его в заросшем по самые глаза бородой, неряшливом парне в мешковатой спецовке! Борода, сильно отросшие сальные волосы, грязные ногти.

– Подъем! – заорал вдруг Васильев так громко, что у него уши заложило от собственного крика.

Егор резко дернулся, сел на кровати, испуганно заморгал.

– Вы? Вы чего кричите? – конечно же, узнал его Егор. – У меня перерыв, между прочим. Законный.

– О законе вспомнил? Надо же. Похвально.

Васильев встал. В три шага преодолел разделяющее их расстояние. Резко наклонился. И профессионально быстро застегнул на запястьях парня наручники, что загодя болтались у него на ремне сзади.

– Что происходит?! – Кожа щек под густой растительностью побледнела. – Что вы делаете?

– Встал и пошел со мной, – приказал Васильев и пнул парня под колено. – И без глупостей.

– Что? Куда? Зачем? – крутил головой по сторонам Егор, семеня перед Васильевым по садовой дорожке в сторону дома. – Что происходит? Я ничего такого… Я не виноват ни в чем!

– А тебя никто ни в чем и не обвиняет. Кроме… – Они остановились на пороге дома, когда Васильев прошипел ему в лицо: – Кроме подлога. Рюмин Семен Алексеевич… По этим документам ты устроился в этот дом?

– Да… Нет… Просто произошла путаница. – Взгляд парня бешено заметался. – Но я все объясню. Я все объясню! Я ничего такого…

– Конечно. Конечно, объяснишь. – Васильев взял парня за шиворот и швырнул его в распахнутую дверь. – Только не мне. Но прямо сейчас.

Глава 24

Данила стоял у кофейного аппарата с пластиковой чашкой в руке и рассеянно рассматривал жидкую пенку на своем капучино. Тревожная ночь с отвратительными сновидениями. Утро с неожиданным звонком от соседей, убеждающих его, что он их, типа, регулярно заливает. Пробка по пути на работу. Как следствие – опоздание. Хвала небесам, что полковник с утра у руководства. Иначе…

– Что застыл, майор?

Его толкнули под локоть, и жиденький кофе едва не выплеснулся ему на брюки.

– Какого черта, Виталик? – рассвирепел Дорофеев, обернувшись и обнаружив за спиной скалящегося коллегу. – Делать, что ли, нечего!

– Просто разбудить тебя пытался. Замер у аппарата. Минут пять уже стоишь, не шевелишься. – Виталик протянул ему ладонь. – Ну привет, что ли.

Дорофеев пожал протянутую руку, перехватив кофе левой.

– Как дела-то вообще? – Виталик шагал с ним рядом к его кабинету, не думая отставать. – Как Аська?

– Не знаю. – Данила остановился у двери своего кабинета, полез в карман за ключами.

– В смысле, не знаешь? – Лицо у Виталика вытянулось. – Я чего тебе ее уступил за просто так, что ли, майор? Поматросил и бросил?