К северу от любви

– Прости, Игорек, – развел руками начальник отдела, к которому он сунулся с бутылочкой хорошего коньяка и палкой сыровяленой колбасы. – Нет в архиве дела. Затребовано соседним отделом. Еще не возвращали. Ну не могу же я их полковнику позвонить и сказать: отдай!

– Нет, конечно, – кивнул Васильев.

– Что, дружище, зря потратился?

Бывший коллега с сожалением смотрел на пакет, который поставил ему на стол Васильев. Расставаться с ним было жаль. Имелась у него такая слабость: закусывать коньячок сыровяленой колбаской. Тем более такого высокого качества.

– Ладно тебе смешить! – возмутился Васильев и двинул по столу пакет в сторону начальника отдела. – Выпьешь за мое здоровье и успех моего предприятия.

– Выпью. И с удовольствием. – Он убрал пакет под стол, пристально глянул. – А знаешь, я немного могу посодействовать.

– В смысле?

– Позвоню сейчас в отдел, где дело из архива находится, и попрошу, чтобы тебе позволили его полистать. Но! – бывший коллега задрал палец. – Сам понимаешь, они потребуют от тебя информации, и ты должен будешь ею с ними поделиться.

– Не вопрос. Я – им, они – мне. Глядишь, пазл и сложится.

Иванов уже конверт с премией ему вручил и сказал, что, если он представит доказательства, будет еще столько. А это ни много ни мало деньги на хорошую машину. Или на отдых, о котором давно мечтает его жена.

– Все. Звоню! Но, сам понимаешь… – Приятель глянул на него, прикрывая трубку ладонью. – Выше одного места я не прыгну.

Прыгнул, и еще как! Васильев не без удивления наблюдал за тем, как мастерски скользит его бывший коллега меж подводных камней. Он обошел все препятствия, размыто ответил на все неудобные вопросы. И, положив трубку, улыбнулся Васильеву.

– Ну, брат, все тип-топ! Тебя ждут. И дело дадут полистать. И не где-нибудь, а в кабинете самого начальника.

– Да ладно!

Васильев не знал, радоваться или огорчаться. В кабинете рядового следака ему было бы куда проще. И не мешал бы никто, и вопросов бы лишних не было.

– Очень уж он заинтересовался твоим расследованием, – поиграл бровями бывший коллега, провожая его до двери. – Там полковник – солидный мужик. Из бывших оперов. Будь с ним честен.

По-другому бы и не вышло. Это Васильев сразу понял, едва порог переступил.

Коренастый мужик. Не пьет, не курит, понял он. На лице ни единого свидетельства о вредных привычках. Наверняка до сих пор отжимается по утрам. Бицепсы под форменной рубашкой солидные. Взгляд как рентген. Ни единого лишнего слова. Стоило Васильеву представиться, указал взглядом на толстые папки с делом, лежавшие стопой на столе для совещаний.

– Прежде чем приступите, я хотел бы знать, что вас конкретно интересует? Только давайте без воды, Васильев? – И полковник слегка поморщился.

– Так точно, – ответил он по привычке. – Меня интересует алиби Игоря Игоревича Сидорова.

– Вот как? – Полковник был удивлен. – Так вы же, по сведениям, работаете на одного человека. Оба весьма приближены к господину Иванову. Здоровая конкуренция или что?

Васильев уже уселся и подтянул к себе тома дела, но вынужден был отвлечься. В кабинете рядового сотрудника давно бы уже дело листал.

– Возникли кое-какие сомнения в его честности. И не у меня. У моего…

Чуть было не сорвалось с губ нехорошее слово – хозяина. Вовремя одернул себя. Он не крепостной.

– У моего работодателя, – закончил Васильев. – Некое расхождение в его словах. Это навело Иванова на размышления, и он поручил мне кое в чем разобраться.

– Это-то понятно, обычная практика. Дело десятилетней давности зачем вам понадобилось, Васильев? – Полковник хитро прищурился. – Возникли сомнения в его честности сейчас, а алиби тому более десяти лет. И? Я жду правдивого ответа. Иначе отказал бы вам. И кислород перекрыл бы, и доступ к делу. Это в моей власти. Сами понимаете.

Васильев отодвинул папки. Кивнул, понимая, что по-другому просто никак. И начал рассказывать:

– Иванов звонил Степанову накануне исчезновения его дочери. Тот сказал, что отдыхает в полутора тысячах километров от нашего города, будет не скоро и бла-бла-бла. А мне удалось установить, что в город он приехал семнадцатого и до вечера восемнадцатого его местонахождение было неизвестно.

– Женщина?

– Она была с ним в поездке, но он высадил ее у дома ее матери и исчез. Где он был и с кем – пока загадка. Потом исчезает свидетель по прошлому – этому вот, – положил ладони на верхнюю папку Васильев, – делу… Кускова Нина. Находят ее в бессознательном состоянии, в кустах, жестоко избитой. Не приходя в сознание, она умирает. И все это: и убийство Светланы Ивановой, и смерть Кусковой странно совпали с возвращением из мест лишения свободы Харитонова.

– У него алиби на каждый час его свободной жизни, – перебил полковник.

– Уже знаю.

– Виделись с ним?

– Совершенно случайно столкнулись. Вчера. Не представляете где! У того самого магазина, где была разбита витрина Игорем Сидоровым. В то самое время, когда была убита Ангелина Иванова. Харитонов ее нашел умирающей и пытался оказать ей помощь, выпачкавшись в крови. А Сидоров в это время в дико пьяном состоянии буянил и витрины бил.