К суду истории. О Сталине и сталинизме

Нельзя сказать, что «Уроки Октября» были явной фальсификацией, хотя определенная тенденциозность этой работы Троцкого очевидна. Но чем больше точных фактов содержалось в брошюре, тем больший гнев она вызвала у Зиновьева и Каменева. На Троцкого и троцкизм обрушился поток новых статей и выступлений. Троцкому припоминали теперь все его выступления против Ленина и большевиков в период между 1903 и 1916 гг. Одновременно публиковались многие резкие отзывы Ленина о Троцком, относящиеся к этому же периоду. Авторы многих публикаций не отрицали заслуг Троцкого в октябре 1917 г. Но они напоминали о том, что Троцкий пришел к большевикам лишь летом 1917 г., когда вся главная работа по подготовке Октябрьской революции была уже проделана. В это время и возникла легенда о том, что главную работу по организации Октябрьского вооруженного восстания проделал не возглавляемый Троцким Военно-революционный комитет при Петроградском Совете, а так называемый практический, или партийный центр по организационному руководству восстанием, в составе которого не было Троцкого. О Троцком же в одном из своих выступлений Сталин говорил: «Я далек от того, чтобы отрицать несомненно важную роль Троцкого в восстании. Но должен сказать, что никакой особой роли в Октябрьском восстании Троцкий не играл и играть не мог, что, будучи председателем Петроградского Совета, он выполнял лишь волю соответствующих партийных инстанций, руководивших каждым шагом Троцкого. Обывателям, вроде Суханова, все это может показаться странным… Между тем, здесь нет, собственно говоря, ничего странного, ибо никакой особой роли ни в партии, ни в Октябрьском восстании не играл и не мог играть Троцкий, человек сравнительно новый для нашей партии в период Октября. Он, как и все ответственные работники, являлся лишь исполнителем воли ЦК и его органов… Стоило Троцкому нарушить волю ЦК, чтобы лишиться влияния на ход дел. Разговоры об особой роли Троцкого есть легенда, распространяемая услужливыми “партийными” кумушками» [142] . В данном случае Сталин говорил лишь полуправду, не заботясь о том, чтобы согласовать ее с некоторыми своими прежними заявлениями.

Припоминали Троцкому и его поведение во время переговоров о заключении Брестского мира, когда его позиция поставила под угрозу все завоевания Октября.

ЦК партии принял решение изъять из обращения брошюру Троцкого, хотя издание его Собрания сочинений продолжалось [143] .

Резолюции, направленные против Троцкого и «левой» оппозиции, принимались почти во всех партийных организациях. Возглавляемый Зиновьевым Ленинградский губком предложил исключить Троцкого из партии. Многие партийные ячейки, и в том числе партийные ячейки в армии и флоте, предлагали снять Троцкого с поста народного комиссара по военным и морским делам. Этот вопрос должен был обсуждаться на пленуме ЦК, который был намечен на 17 января 1925 г. В это время Троцкий снова утратил волю к борьбе. Он не отвечал на нападки партийной печати в ноябре и декабре 1924 г. Правда, он подготовил новую брошюру под заголовком «Наши разногласия», в которой попытался опровергнуть своих оппонентов или уточнить свои прежние высказывания. Но эта работа осталась незаконченной и не была опубликована. Не дожидаясь пленума ЦК, Троцкий сам направил в ЦК пространное заявление, в котором просил освободить его от обязанностей председателя Революционного Военного совета. Он писал также, что готов в будущем «выполнять любую работу по поручению ЦК на любом посту и вне всякого поста и, само собой разумеется, в условиях любого партийного контроля».

Пленум ЦК РКП(б) состоялся 17 – 20 января 1925 г. Он осудил «совокупность выступлений Троцкого против партии» и признал «невозможной дальнейшую работу тов. Троцкого в РВС СССР». Одновременно пленум постановил дискуссию считать законченной. Троцкий был, однако, оставлен в составе Политбюро. Через некоторое время он получил новое назначение – член Президиума ВСНХ, начальник электротехнического управления, председатель научно-технического сектора ВСНХ и председатель Главного концессионного комитета.