К тебе

Мыльная пена скатывалась по коже и утекала в водопровод. Вдруг я заметила отражение в зеркале и застыла. Я перестала себя узнавать, уже давно в моих глазах поселились страх и чувство безнадежности. Слёзы оставили черные полоски на щеках. Волны светлых волос с медовым отливом выбились из пучка под фатой и свисали по бокам лица. И хотя это было то же личико, что помогло мне стать Мисс Восточный Техас всего четыре года назад, я не была уверена, помню ли ещё, как можно так широко улыбаться. Той девочки больше не было.

Меньше чем через двадцать минут Шон будет стоять в конце прохода, ожидая, что я пообещаю перед его семьей и половиной базы, что буду любить и слушаться его. Никто не узнает о ребенке внутри меня, но даже если бы кто-нибудь знал, они бы понятия не имели о том, насколько дополнительный стресс усугубит и так взрывной характер Шона.

Я потянулась за бумажным полотенцем и стёрла им ярко-красную помаду с губ.

— Дарбс? — Прозвучал более тихий стук. — Это Карли. Можно мне войти?

Я убрала тест с раковины и открыла дверь, позволяя Карли проскользнуть внутрь. Она спешно закрыла за собой дверь, не давая Стейси пролезть вслед за ней.

— Тут так тесно, дорогая. Извини, — проговорила она, закрывая дверь прямо у Стейси перед носом. Замок закрылся, когда Карли нажала на кнопку в центре ручки, а затем она прижалась спиной к двери. Уж не знаю, как Карли удалось протиснуться внутрь — между моим платьем, мной, туалетом и раковиной почти не было места, — но она справилась с этим, как справлялась с любыми другими сложностями.

— Господи, какая же она противная, — прошипела Карли. — Её надоедливые дети в соседней комнате запихивают шоколадки в рот на глазах у своего никчёмного папаши. Во сколько тебе обошлась аренда платья девочки и костюм для паренька? Они измазали их шоколадом. Ты уверена, что навеки хочешь связать свою жизнь с этим? — Когда я не ответила, она побледнела. — Боже, ты не хочешь.

— Я позвонила маме.

— Ох, вот дерьмо, — сказала она, совершенно не заботясь о том, что ругается в церкви. Её милое южное протяжное произношение не позволяло её словам звучать ругательством. — Звонила, чтобы сказать ей, что ты пас? Она приедет забрать тебя?

Я покачала головой и уставилась на себя в зеркале.

— Никто не приедет забрать меня, — мой голос был также подавлен, как и я.

Карли стала поправлять мои волосы:

— Слушай, если ты хочешь сделать это, то мы подправим тебе макияж и ты будешь выглядеть прекрасно. — Понимание мелькнуло в её глазах. — Дарби… останови меня, если я не права, но, милая, моя машина прямо за боковой дверью. Я заберу твои вещи, когда никто не будет смотреть, и увезу тебя, куда захочешь.

Карли не разбрасывалась словами попусту. Она была потрясающей белокурой красавицей-южанкой с сияющими зелеными глазами и круглогодичным загаром. Для ее волос использовалось столько осветлителя, что хватило бы на десять стирок, а кожа ее мерцала. Вот уже восемь лет она была замужем за старшим лейтенантом Джей Ди Боуманом, и у них были две очаровательные белокурые девочки. Джей Ди был отличным парнем и замечательным армейским офицером, а Карли занималась домом, и ни одна жена в Форт Худе не пользовалась столь глубоким уважением, как она.

Она делала убийственный макияж, и ее вечеринки были более похожи на собрания борцов за права женщин. Карли пыталась отговорить меня от замужества с Шоном сразу после того, как узнала о том, что он сделал мне предложение. Впрочем, именно она устроила вечеринку в честь помолвки.

— Я не знаю. Все ждут.

— Никто не удивится этому, Дарби. Мы все знаем, что происходит в вашем доме. Тебе не надо чувствовать себя виноватой.

Стейси снова начала колотить в дверь, и всё мое тело вздрогнуло. Карли облизнула свой носовой платок и вытерла кожу под моими глазами.

— Если свадьба — это то, чего ты хочешь, я принесу тебе мою помаду, потому что тебе нужно немного цвета. Если это не так, я пойду за ключами и буду ждать тебя снаружи.

— А как же твои дети? Как же Джей Ди?

Она подмигнула:

— Он умный парень. Как-нибудь разберётся, — сказала она, но тут же погрустнела. — Дарби, это важный момент. Слишком важный, чтобы думать о ком-то ещё, кроме себя. Чего тебе самой хочется?

Карли не заметила белую палочку, которую я прятала за спиной. Она понятия не имела, что решение, которое я приняла, было продиктовано интересами ребёнка, которого я носила. Ради себя я ни за что не сделала бы ничего столь скандального или возмутительного.

Карли кивнула и вышла. Я слышала через дверь, как она нашла ненавязчивый предлог, чтобы покинуть комнату воскресной школы, где мы втроём готовились к свадебной церемонии. Я сосчитала до пятидесяти, прежде чем открыть дверь и улыбнуться Стейси.

— Ну наконец-то, — сказала она. Её каштановые кучерявые волосы местами вылезли из наспех сделанного пучка. — Карли ждёт тебя снаружи. У неё там целый чемодан помады, так что она просила, чтобы ты вышла выбрать цвет, чтобы ей не тащить сюда всё целиком.

— Отлично. Ты не проверишь, готовы ли Элли и Джона? Платьице Элли село нормально?