К вопросу о циклотации

Они поднимаются в рубку. Вдоль изогнутой стены – высокие, до сферического потолка, светло-серые шкафы – это кибернетический штурман, мозг корабля. На шкафах перемигиваются крошечные светлые глазки. Корабль еще на Земле, но он уже живет своей огромной и сложной, скрытой от глаз жизнью. Посередине рубки на возвышении – штурманский стол, рядом впритык – электронно-счетная машина. Между штурманским столом и стеной – кресло командира, перед креслом сравнительно небольшой пульт. По сторонам пульта закрытые пластмассовыми чехлами коробки ручного биоточного управления.

ЕРМАКОВ и СПИЦЫН вводят программы в киберштурман.

КРАЮХИН ведет БЫКОВА по рубке.

КРАЮХИН (бегло показывая): Киберштурман… Электронно-счетная машина… Комбайн контроля отражателя… Комбайн контроля реакторов… Пульт контроля фотореактора…

Ручное биоточное управление… Пульт управления электронным проектором… Контроль противометеоритного устройства… Что еще? (Останавливается возле Ермакова и Спицына.)

О, самое главное, чуть не забыл… Два пилота, которые искусно управляют этим хозяйством… В настоящий момент они…

(Нагибается и заглядывает через плечо Ермакова.)

…вводят стартовую программу в киберштурман.

СПИЦЫН (поднимается): Уже ввели, Николай Захарович… (Быкову.) Тут посложнее, чем атомный вездеход, правда, Александр Петрович?

БЫКОВ (неуверенно): Так мне кажется, во всяком случае.

КРАЮХИН: Ничего, ничего, вот вернется с Плутона, пошлем в Школу Высшей Космогации. Пойдете, Алексей Петрович?

БЫКОВ (подумав): Надо сначала подумать… (Кашлянул.) Вернуться.

Все смеются. КРАЮХИН грозит БЫКОВУ пальцем.

КРАЮХИН: Но-но, смотрите у меня! Задание не помните?

В дверь просовывается голова ЮРКОВСКОГО.

ЮРКОВСКИЙ (сухо): Командир, отметьте. Маяки погружены.

ЕРМАКОВ: Отлично.

КРАЮХИН: А теперь, Алексей Петрович, поднимемся для полноты впечатления на купол.

Все пятеро выходят на купол «СКИФА» и молча смотрят на землю. Под ними бескрайние степи, голубая дымка на горизонте, белые домики городка, зелень садов, блестящие нитки дорог. Гигантские эстакады рейсовых планетолетов.

За горизонтом поднимается пыль, гремит далекий гром, встает столб огня. В синюю высь, набирая скорость, уходит ракета.

ЮРКОВСКИЙ: Лунник стартовал.

СПИЦЫН (мечтательно): Скоро и мы вот так двинем…

КРАЮХИН: И через три месяца вы увидите отсюда совсем другие пейзажи.

БЫКОВ искоса глядит на межпланетников. Лица – спокойное ЕРМАКОВА, гордое – ЮРКОВСКОГО, довольное – СПИЦЫНА, задумчивое – КРАЮХИНА.

КРАЮХИН: Завидую вам, мальчишки!

Утро старта. Автомобили движутся по улицам городка.

Вдоль улиц сплошной стеной стоят люди – работники «Седьмого Полигона» и их семьи. Люди молчат и только смотрят.

Дорога усыпана живыми цветами.

БЫКОВ сидит в машине между СПИЦЫНЫМ и ЮРКОВСКИМ.

БЫКОВ (едва слышно): Богдан Богданыч, почему так тихо?

СПИЦЫН (тоже шепотом): Такой закон в городке… Чтобы на нервы не действовать…

БЫКОВ: Ага…

СПИЦЫН: Это ведь работа – то, что мы делаем. Обычный рейс. Вот когда вернемся… (Улыбается.) Вот тогда тишины не будет.

Машины несутся по ракетодрому… Подкатывают к «Скифу»… Все выходят. Экипаж выстраивается в ряд. ЕРМАКОВ, ЮРКОВСКИЙ, СПИЦЫН, БЫКОВ. За их спинами громоздится «Скиф», уже свободный от лесов, озаренный розовым утренним солнцем.

КРАЮХИН (останавливается перед строем): Ну, что вам сказать на прощание… Вы молоды и органически лишены драгоценного дара осторожности. Говорить с вами о благоразумии – это сотрясать атмосферу. Но я хочу еще раз напомнить вам об одном. И это не пустые слова. Ваш рейс – необычный рейс. От вас сейчас зависит – получит ли человечество сокровища девятой планеты для превращения нашей Земли в цветущий сад. Никому, кроме вас, советских космонавтов, коммунистов, не дано совершить это. Я кончил.

КРАЮХИН неуклюже обнимает всех членов экипажа по очереди.

За ним с экипажем прощаются остальные провожающие.

КРАЮХИН (командует): К старту!

ЕРМАКОВ: По местам!

Экипаж направляется к подъемнику. Провожающие во главе с КРАЮХИНЫМ возвращаются к машинам. С поднимающейся площадки лифта видно, как машины с места трогаются на полный ход и стремительно удаляются в пустыню.

Кают-компания. ЕРМАКОВ и СПИЦЫН быстро проходят по трапу в рубку. ЮРКОВСКИЙ и БЫКОВ садятся в кресла и пристегиваются ремнями.

ГОЛОС ЕРМАКОВА: Внимание!

Загорается зеленая лампа.

– Старт!

Лицо КРАЮХИНА в амбразуре наблюдательного пункта.

Несколько секунд «Скиф» стоит неподвижно – один среди бескрайней равнины. Затем из-под реакторных колец вырываются клубы пламени. Туча пыли заволакивает ракету до самого колпака. Секунда, другая – и «Скиф» сначала медленно, затем все быстрее и быстрее поднимается в синее небо. Вот он блеснул на мгновение в лучах солнца и исчез.

Кают-компания. ЮРКОВСКИЙ с усмешкой смотрит на БЫКОВА, судорожно вцепившегося в подлокотники кресла.

Из рубки спускается веселый СПИЦЫН.