К востоку и западу от Суэца: Закат колониализма и маневры неоколониализма на Арабском Востоке.

Но эта ложь опровергается простым сопоставлением соотношения сил Египта и Израиля. По данным Лондонского института стратегических исследований, Египет к началу войны превосходил Израиль не только по общей численности личного состава, но и по танкам, артиллерийским орудиям, миномётам, зенитным ракетным комплексам и почти не уступал по количеству боевых самолётов. Что же касается качества оружия, находившегося на вооружении египетской армии и поступавшего в Египет во время войны, то оно, по оценке многих иностранных военных экспертов и арабских специалистов, отвечало всем современным требованиям и по своим тактико-техническим данным ничем не уступало соответствующим образцам западной военной техники.

В своей книге «Оружие арабам», которая носит откровенно антисоветскую направленность, Глассмен, тем не менее, признаёт, что «поставки русского оружия по морю и воздуху явились событием величайшего политического и военного значения, без советского обеспечения, как считают западные специалисты, египтяне могли бы вести военные действия не более пяти дней»[264].

Отмечая отличные качества поставленной Египту советской военной техники, Г. Кондельман пишет: «Это было прекрасное оружие в руках арабов»[265].

«У египетской армии,— подчеркивал М. Хейкал,— и вооружение было самое лучшее, какое можно было иметь, и наши войска были полностью обучены умению им пользоваться»[266].

Следовательно, главные причины неудач Египта в военной кампании в октябре 1973 года, последовавших за успешным форсированием Суэцкого канала, были не в количественных и качественных показателях оружия, которым воевали египетские солдаты, а в плохом руководстве войсками. Египетское командование не сумело наладить координацию действий не только с Сирией, но и чёткое взаимодействие между своими соединениями. В ряде случаев оно не умело правильно ориентироваться и принимать нужные решения в быстро меняющейся обстановке, «грешило,— как пишет Хейкал,— излишней осторожностью во время разработки и осуществления своего оперативного плана... а также недооценило силы противника, который смог ввести в сражение не 11 танковых бригад, как предполагало египетское командование, а 17 таких бригад»[267]. В значительной степени из-за этих «оплошностей» Садата сорвалось наступление египетских войск на Синае 14 октября и был осуществлён израильтянами прорыв на западный берег Суэцкого канала, что привело к окружению 3-й египетской армии, уничтожению большей части системы ПВО на западном берегу, после чего израильская авиация стала фактически безнаказанно действовать над территорией Египта; израильские войска захватили также два египетских аэродрома, окружили Исмаилию, Суэц и начали продвигаться к Каиру.

В чём причина такой поразительной беспечности и самоуспокоенности Садата в роли главнокомандующего? Только ли в оперативно-тактических просчётах? Нет, большинство западных и арабских исследователей склонны считать, что дело здесь не столько в военных ошибках Садата, сколько в политических и стратегических целях, которые преследовал он в ходе войны.

В Египте не случайно под угрозой ареста строго запрещено чтение и распространение мемуаров находящегося в эмиграции генерала С. Шазли. В этих мемуарах, опубликованных в выходящем в Париже на арабском языке журнале «Аль-Ватан аль-Араби», приводятся многочисленные факты, свидетельствующие не об ошибках или просчётах Садата в октябрьской войне 1973 года, а о заранее согласованных с его зарубежными покровителями действиях, которые нанесли большой ущерб национальным интересам Египта.

В ходе октябрьской войны 1973 года, по мнению С. Шазли, могли бы быть достигнуты гораздо большие успехи и с гораздо меньшими издержками, если бы «удалось обуздать капризы Садата», унять его «диктаторские устремления» и «не допустить его вмешательства в чисто военные дела»[268].

Если бы военное руководство Египта действовало более самостоятельно, не прислушиваясь к президенту, пишет С. Шазли, «мы могли бы в ходе октябрьской войны добиться гораздо большего... мы провели бы войну по нашим планам, а не по тем, которые нам навязал противник»[269]. Именно по вине Садата египетская армия понесла большие потери после форсирования Суэцкого канала. Из-за бездействия Садата израильтянам удалось осуществить прорыв на западный берег и окружить 3-ю египетскую армию в районе Суэца. Это нельзя, заключает Шазли, считать обычными ошибками. «Это величайшее преступление Садата, которое требуется расследовать ради исторической истины, ради того, чтобы арабские народы узнали правду»[270].