К забору не подходи!

– Ещё раз спасибо, Семён Данилыч! Заходите в гости, посидим все втроём, – дружелюбно предложил наш герой и, озарённый внезапной идеей, добавил. – А знаете что? Зачем откладывать? Пойдёмте сейчас со мной!

– Не, Петрович, не серчай! – принялся отказываться дед. – У меня ещё дела! Скотину кормить пора, да и Зинка, жена моя, скоро с дойки придёт. Ивану привет передавай, а я в другой раз зайду!

– Хорошо, привет передам, – согласился Сергей. – Только и Вы про своё обещание не забывайте! Я здесь ещё пару недель гостить буду и очень надеюсь, что смогу ещё не раз с Вами посидеть!

– Так в чём дело? Подходи к забору, крикнешь меня, и посидим вместе. Я свой фирменный мускат достану. Язык проглотишь, когда попробуешь!

– Замётано, – сказал наш герой и пожал деду руку.

– Норок (национальное молдавское пожелание, означает следующее: удачи, счастья, исполнения желаний, до свидания и пр. – Примеч. автора), – ответил он.

Семён Данилыч, проводив Сергея до калитки, дальше не пошёл.

Иван был уже дома. Едва он увидел брата, как на его лице вспыхнуло негодование и слова, готовые было сорваться, замерли у него на губах. Было видно, что это стоило ему огромных усилий.

– И где тебя носило? – только и сказал Иван.

– С соседом знакомился, Данилычем, – простодушно ответил наш герой, не понимая, в чём состоит его преступление.

– Я же тебя просил: «К забору не подходи!». По-русски, между прочим, написал. Не по-молдавски и даже не по-китайски! Для тебя что, кум не авторитет? – возмущался Иван.

– Ты что так распалился? Прям как ревнивая жена, когда муж чуть засиделся с друзьями! – слегка заплетающимся языком проговорил в ответ Сергей.

– Ну, извини, погорячился, – произнёс Иван, немного выпустив пар. – И как там Данилыч?

– Хорошо, – честно ответил Сергей, всё ещё не понимая, в чём подвох. – Жив-здоров. Показал мне свой погреб, ну и посидели с ним немного.

– И как тебе? – мрачным тоном спросил Иван.

– Что – как? – не сообразил Сергей.

– Как тебе муст Данилыча? – спросил Иван, будто знал, что делал Сергей у соседского деда.

– О, муст отличный! – не чувствуя за собой никакой вины, признался наш герой.

Иван нахмурился.

– А дивин? Он ведь угощал тебя дивином? – продолжал расспрашивать Иван.

– Конечно, угощал! – подтвердил Сергей и добавил. – Знатный дивин!

– Знатный говоришь?

Лицо у Ивана стало мрачнее тучи.

– Я думаю, ты просто не распробовал мой дивин, если считаешь, что у Данилыча он лучше! – с укором произнёс Иван.

– Послушай, кум, я совершенно не хотел тебя обидеть! – простодушно сказал Сергей. – И ты, и Данилыч – мастера своего дела! Вас бы обоих отправить куда-нибудь во Францию на фестиваль вин, так вы бы там все призы взяли!

– Только не надо мне зубы заговаривать, – продолжая дуться, ответил Иван. – Ты мне кум или нет? Ты ко мне в гости приехал или к какому-то Данилычу? – распалился он.

– К тебе, друг, к тебе, – миролюбиво ответил Сергей, совершенно не желая ссориться.

– А раз ты приехал ко мне, то и угощать тебя тоже должен я! – важно заявил Иван.

– Кто спорит? Конечно, ты, – продолжал соглашаться Сергей.

– А раз так, то пойдём в погреб, и я угощу тебя настоящими шедеврами молдавского виноделия! – тоном, не допускающим возражений, сказал Иван и, взяв Сергея под локоть, повёл к погребу.

Через четверть часа Иван налил брату полный стакан домашнего коньяка и, протянув его, торжественно произнёс:

– Тридцать лет выдержки! Приготовленное собственноручно моим отцом, твоим крёстным.

Сергей сделал несколько глотков, и благодатное тепло в очередной раз разлилось по его телу.

– Как? – живо поинтересовался Иван.

– М-м, – только и смог промычать наш герой от удовольствия, потому что подходящих слов не было.

– То-то, – довольным голосом произнёс Иван, наполняя стакан вновь.

– Братан, имей совесть, я сегодня уже литра три выпил, – взмолился Сергей.

– Ты меня уважаешь? – произнёс Иван стандартную фразу, и наш герой тут же понял, что всякое сопротивление здесь бессмысленно.

Когда на следующее утро Сергей открыл глаза и увидел, как кружится над ним потолок, то понял, что вчера снова выпил лишнего. У него не было сил даже сходить в туалет, хотя он чувствовал, что мочевой пузырь вот-вот лопнет. И лишь из-за опасения провести этот день в мокрой постели, если продолжать терпеть, он встал и, пошатываясь, по стеночке вышел во двор.

Свежесть осеннего утра слабо радовала его в этот день. Он был готов даже умереть, если иначе нельзя было прекратить эту муку. Вернуться в дом сил у Сергея не было. Он сел на крылечке и, посмотрев сквозь пелену вчерашней дегустации на глупых кур, отчего те бросились в рассыпную, понял две простых истины: нельзя подходить к забору и ни в коем случае нельзя хвалить вино соседа!

Просьба