К западу от Эдема. Зима в Эдеме. Возвращение в Эдем

Срезанные стебли харадиса бросали в неглубокие пруды и придавливали камнями, чтобы не всплывали. Через определенное время размокшие стебли извлекали и разбивали камнями. Потом их трепали – разделяли на отдельные волокна специальными инструментами с зубцами. Из волокон женщины свивали прочные нити. Сплетая их вместе, получали шнуры и веревки. Из них вязали сети для рыбной ловли и ловушек. Женщины ткали белые ткани, так нравившиеся Армун. Скоро она вовсе забросила свои меха и шкуры, облачившись, как женщины саску, в мягкую ткань из волокон харадиса.

Армун было хорошо среди саску, более счастливого времени в жизни она и не знала. Скоро должен был родиться младенец, и она радовалась теплу и уюту. Не надо маяться морозной зимой в холодном шатре. Она не собиралась перебираться через скальный барьер к саммадам, чтобы родить в шатре. Главная причина была не в ее неповоротливости. Ее собственный саммад был при ней, и саммадар его, Керрик, тоже. Жизнь свою Армун стала считать настоящей лишь с того дня, когда он заглянул ей в лицо и не засмеялся. Не смеялись над ней и саску, они и не замечали раздвоенной губы – так нравилась им ее нежная кожа, светлые волосы, белые, словно харадис. Так саску и говорили: они напоминали им эту белую ткань. Здесь она чувствовала себя как дома и уже разговаривала непринужденно, училась прясть и готовить овощи. Младенец родится здесь.

Керрик не думал возражать и одобрял ее выбор. В пещере было чисто, мягкие ткани создавали уют, в отличие от продувавшегося ветром шатра с потертыми, блохастыми шкурами. Жизнь саску во многом напоминала ему хлопотливый быт иилане’. Но он и вспоминать не хотел о мургу, и когда жизнь наталкивала его на какие-то аналогии, он старался побыстрее выбросить их из головы. Горы и пустыня… за этой преградой иилане’ их не разыщут. Так будет, теперь у него появились обязанности, важнее которых ничего не было. Рождение ребенка – важная вещь. Пусть лишь для него и Армун. А саску ожидали другого рождения и могли толковать только о нем.

На сносях была самка мастодонта, Дооха. Это будет ее четвертый детеныш, потому и она, и саммады с полной невозмутимостью ожидали события.

Все, кроме саску. Керрик уже начинал в какой-то мере понимать почтение, испытываемое ими к мастодонтам. Им было ведомо многое, о чем не подозревали тану. Они знали духов скал и зверей, и страну, что за небом, и даже о том, каким был этот мир и каким он будет.

Среди саску жили особые люди, их называли мандукто, которые не делали ничего другого, а только помнили обо всем этом. Первым и главным из них был Саноне, он возглавлял всех мандукто, а те, в свою очередь, – остальных саску. Власть его напоминала эйстаа иилане’. И потому, когда Саноне послал за ним, Керрик явился немедленно.

Саноне сидел в пещере перед изображением мастодонта и жестом указал Керрику место возле себя.

– Вы пришли издалека в эту долину, – начал Саноне. Как и тану, саску не любили поспешности в разговоре. – Вы пришли издалека, вы бились с мургу, что ходят, как люди. Таких мургу мы еще не встречали, расскажи мне о них.

Керрик часто рассказывал ему об иилане’ и понял, что этот разговор лишь предваряет вопрос, ради которого Саноне позвал его сюда.

– Ай, убийцы! Ай, свирепые! – восклицал Саноне, слушая рассказ. – И они убивали не только тану, но и мастодонтов?

В голосе его слышался явный ужас.

– Да.

– Ты немного знаешь о нашем почтении к мастодонтам. Видишь рисунок? Я скажу тебе, почему мы так уважаем этих гигантов. Чтобы ты понял, я объясню тебе, как возник этот мир. Это Творец, Кадайр, создал мир таким, каким ты его видишь. И приказал рекам течь, дождю проливаться и расти урожаю. Он создал все. Но когда он сотворил мир, повсюду была одна каменистая пустыня. Тогда он принял облик мастодонта. И когда Кадайр-мастодонт топнул ногою, скалы расступились и между ними легли долины. Из хобота мастодонта пролилась вода – и побежали реки. А из помета мастодонта стала почва – и выросли на ней травы. Так мир наш стал цветущим. Так начался он. И когда Кадайр покинул обличье мастодонта, он оставил их род на земле, чтобы мы помнили, кто сотворил этот мир. Вот почему мы поклоняемся мастодонту. Теперь ты понял?

– Я понял и с почтением услышал об этом.

– О, вы оказали нам честь своим приходом сюда! Ты главный среди людей, живущих с мастодонтами, и ты привел их сюда. За это мы вам благодарны. Сегодня ночью собирались мандукто, мы говорили, а потом спрашивали у звезд. И в небе было знамение: падали звезды, и след их вел сюда. Есть в этом тайный смысл. Мы знаем теперь, что Кадайр привел сюда саммады по особой причине. Этой ночью все прояснилось. Он направил сюда ваш народ, чтобы мы увидели рождение детеныша могучего зверя. – Саноне наклонился вперед и с огромной озабоченностью в голосе проговорил: – Можно ли перегнать сюда самку? Важно, чтобы слоненок родился здесь, среди мандукто. Почему – я не могу тебе объяснить, это тайна, о которой нельзя говорить. Но обещаю, если это случится, вы получите великие дары. Ты сделаешь это?