К западу от Эдема. Зима в Эдеме. Возвращение в Эдем

В городе об этом стало известно задолго до того, как на берег ступила первая фарги. Когда Вейнте’ докладывала совету, Малсас< отсутствовала. Это уже было знаком очевидной немилости. Совет холодно выслушал ее объяснения, подвел итоги потерь и отпустил. Ее, Вейнте’, отослали, как простую дурочку-фарги!

Впавшая в опалу Вейнте’ даже не подходила к амбесиду, где в самом сердце города восседала эйстаа. Она держалась подальше и, всеми забытая, в одиночестве, дожидалась вестей, которых все не было.

Она была отверженной, и никто не подходил к ней, дабы не разделить ее участь.

Но через много дней появилась первая гостья, да такая, что Вейнте’ охотнее не видела бы ее вовсе. Но от встречи с эфенселе нельзя уклоняться…

– Ну кто же еще!.. – угрюмо сказала Вейнте’. – Только Дочь Смерти может решиться повидать меня.

– Я хочу поговорить, эфенселе, – ответила Энге. – Я слышала многое о последнем походе, и новости печалят меня.

– Я и сама не рада, эфенселе. В поход я ушла как сарн’еното. А теперь сижу и тщетно дожидаюсь приказов… Даже не знаю, сарн’еното я или уже ниже нижайшей фарги.

– Я вовсе не собираюсь усугублять твою беду. Но если хочешь быть на гребне самой высокой волны…

– …окажешься в самой глубокой впадине между валов. Прибереги эти примитивные размышления для подруг. Я знаю все эти благоглупости, изреченные вашей несравненной Фарнексеи, и полностью отвергаю их… до последнего слова.

– Я не задержу тебя. Я хочу лишь узнать правду, кроющуюся за слухами…

Вейнте’ оборвала ее протестующим жестом.

– И знать не хочу, о чем болтают между собой жирные фарги, а уж обсуждать их бестолковые речи вовсе не собираюсь.

– Тогда поговорим о фактах, – невозмутимо и сурово продолжала Энге. – Вот факт, известный нам обеим. Сомнениями и спорами Пелейне’ расколола Дочерей надвое. Многих она убедила в том, что справедливость за тобой, и эти заблудшие увеличили численность твоей армии. Они ушли с тобой на кровавое дело. И не вернулись.

– Конечно, – ответила Вейнте’, ограничив движения, чтобы не сказать лишнего, и сразу застыла. – Все они погибли.

– Ты их убила!

– Не я – устузоу.

– Если ты послала их в бой безоружными, как они могли уцелеть?

– Я посылала их на устузоу, как и всех остальных. А они решили не пользоваться оружием.

– А почему они так решили? Ты должна мне ответить! – Энге наклонилась вперед, тревожно ожидая ответа.

Вейнте’ отодвинулась от нее.

– Я не хочу тебе говорить, – ответила Вейнте’, вновь ограничившись минимумом информации. – Оставь меня!

– Нет, пока ты не ответишь на мой вопрос. Я долго думала обо всем этом и поняла, что причина их действий имеет значение для самого нашего существования. Мы с Пелейне’ по-разному толковали учение Угуненапсы. Пелейне’ и ее последовательницы посчитали твое дело справедливым и пошли с тобой. Они погибли. Почему?

– Ты не получишь ответа. Ни одним словом я не помогу вашей разрушительной философии. Уходи!

Мрачная неподвижность Вейнте’ была непреклонной, но и Энге казалась не менее настойчивой и упрямой.

– Отсюда они ушли с оружием. А умерли с пустыми руками. Ты сказала, что они выбрали эту участь. А ты что выбрала? Убийство! Словно скот послала на убой, на смерть.

Энге добилась своего – конечности Вейнте’ затряслись, но она сохраняла молчание. Энге безжалостно продолжала:

– А теперь я спрашиваю: почему они так решили? Что переменило их отношение к оружию? В походе что-то произошло. Ты знаешь и расскажешь мне.

– Никогда!

– Расскажешь!

Подавшись вперед и приоткрыв рот, Энге крепко стиснула руки Вейнте’ могучими большими пальцами. Движения Вейнте’ выражали удовольствие, и Энге ослабила хватку и отшатнулась.

– Дразнишь, хочешь, чтобы я прибегла к насилию, – задыхаясь от напряжения – приходилось сдерживать эмоции, – проговорила Энге. – Ты подстроила, чтобы я забылась, чтобы стала такой же, как ты… с твоим вечным насилием. Но я не стану более опускаться, как ни старайся. Я не опущусь до твоей животной сущности.

Гнев смел все самообладание Вейнте’, выплеснул раздражение, скопившееся после возвращения и опалы.

– Она не опустится! Да ты уже опустилась! Посмотри на эти раны от твоих когтей! Видишь? Кровь! И твое драгоценное высокомерие такая же пустышка, как ты сама. Я сержусь, но и ты сердишься, я могу убить, но и ты тоже.

– Нет, – успокоившись, ответила Энге, – этого не будет: так низко я никогда не паду.

– Никогда?! Подожди, настанет и твой черед. Как и тех, что пошли за Пелейне’. Они с радостью целились и убивали эту заразу, этих червей-устузоу. Хоть на миг они стали настоящими иилане’, а не скулящими презренными выродками.

– Они убили – и умерли, – тихо проговорила Энге.

– Да, умерли. Просто не могли вынести, что оказались не лучше, нисколько не лучше всех остальных.

Тут Вейнте’ замолчала, осознав, что в гневе проговорилась и ответила на вопрос Энге, подтвердив ее идиотскую уверенность.

Гнев Энге мгновенно утих, когда правда дошла до нее.