К здоровью – по системе. Биоинформационная терапия

Умение прощать столь же простое, как благодарность в любой жизненной ситуации. Однако простота вовсе не значит, что осуществить это легко. Напротив, именно прощение дается многим людям с наибольшим трудом. Умение прощать имеет исцеляющее значение в жизни человека. Если благодарность – это ключ, который поворачивается в замке и открывает душу, то прощение ее освобождает. Прощение снимает с души оковы и камни.

Несколько лет назад ко мне на семинары пришла женщина. Ей не было еще и 40 лет, но множество болезней уже успели разрушить ее организм. Ее психика также была нарушена. С трехлетнего возраста она подвергалась сексуальному насилию со стороны родного отца. Это длилось до тех пор, пока в 14 лет она не сбежала из дома. Она пыталась заглушить свою обиду и чувство унижения алкоголем, принимала наркотики. От этих пагубных привычек впоследствии ей удалось избавиться, но ее душа, как и прежде, не находила покоя. Когда она пришла на мои занятия, ее мучила тяжелейшая депрессия. По ночам она не могла заснуть. Каждый раз, ровно в полночь, ей снился один и тот же кошмар. Отец, который к тому моменту уже умер, являлся к ней в образе темной фигуры. Она испытывала панический страх перед ним, снова и снова чувствовала себя в опасности.

В тот же период занятия посещала женщина-пастор из протестантской церкви. В своем приходе она была наставницей группы женщин, которые подверглись сексуальному насилию. Женщина, которую в ее снах преследовал отец, тоже посещала эту группу.

Во время семинара я заговорил о прощении и процитировал одну из заповедей: «Не убий» и сказал, что человек, который отказывается простить, косвенно совершает двойное убийство, поскольку тот, кто не прощает, сильно обременяет свою собственную душу и душу того, кого он не прощает. Если же ранена душа, то на физическом уровне это неизбежно ведет к болезням. А болезни жизнь сокращают. Тот, кто не хочет простить и по этой причине проживет 70 вместо 80 лет, убивает себя. А поскольку также затронута и вторая душа, этот человек совершает в той или иной степени двойное убийство. Но хуже всего то, что человек, который не прощает, не дает своей душе и душе другого человека, когда придет время, вознестись на небеса.

В тот момент, когда я это объяснял, женщина-пастор буквально взорвалась от негодования. Она была глубоко возмущена сказанным мной и заявила, что несчастная женщина, которая находится под ее опекой, и без того уже раздавлена, ее мучают стыд, бессилие, безысходность, отчаяние, страхи и депрессия, а я только усугубляю ее душевную боль подобными утверждениями. Она обращалась ко мне на «вы», хотя в группе все говорят друг другу «ты». «Господин Филиппи, – сказала она, – если вы так считаете и еще называете это двойным убийством, то мне больше нечего делать на вашем семинаре». Она встала и хотела покинуть занятие. Я попросил ее из уважения к остальным участникам задержаться на 15 минут, оставшиеся до перемены. Она согласилась. Во время перемены мы поговорили, и я объяснил ей значение прощения более подробно, сказав, что смысл прощения – освободить себя от душевных мук и тем самым облегчить свою жизнь, свой путь к радости и здоровью. В итоге она решила пока не покидать занятий.

В конце дня я провел со всеми учениками, как обычно, сеанс биомедитации. Реакция той страдающей женщины была очень сильной. Как только я положил на нее руку, она резко оттолкнула ее, поскольку панически боялась чужих прикосновений. Она дрожала всем телом. «Прости», – просил я ее. Ей пришлось сжать зубы, чтобы не закричать. Слышать слово «прощение» было для нее похоже на пытку. На протяжении всего сеанса у нее струились слезы. На следующий день ее реакция во время биомедитации была столь же бурной.

А спустя семь недель ее будто подменили. Она смеялась, сказала, что избавилась от некоторых страхов, ее самочувствие, связанное с обменом веществ, улучшилось. Тема прощения стала ей немного понятнее. Во время биомедитации, когда я снова вернулся к теме прощения, она вздрогнула и о прощении по-прежнему слушать не хотела. Я попросил ее попробовать простить урода-отца, но она лишь отрицательно покачала головой.

На следующее утро она пришла на семинар совершенно преображенной, подошла ко мне с сияющим лицом, обняла и сказала: «Спасибо, Виктор. Теперь я поняла, что ты имел в виду, говоря о прощении. Я смогла это сделать!» И она рассказала мне о том, что случилось ночью.

В полночь к ней, как всегда, «явился» отец. Но на этот раз все происходило иначе. Ее не оставляла мысль: «Я должна простить. Виктор сказал, что, простив, я отпущу его, и он больше не будет преследовать меня». В следующую секунду она почувствовала нечто похожее на взрыв в своей душе и почти прокричала: «Отец, я прощаю тебя за все то, что ты причинил мне».