К звездам

В вагонах было тепло, но и только. Не было там ни бара, ни буфета — вообще никакого сервиса. Сиденья сделаны из деревянных реек, в расчете исключительно на прочность, а не на красоту или удобство. Яну удалось найти место возле окна, где он мог упереться спиной в угол, сунув под голову сверток с одеждой. Пекарь уселся рядом, закурил сигарету и благодушно выпустил струю дыма прямо в знак «Курение запрещено». Народ еще набивался в вагон и рассаживался, когда поезд мягко тронулся с места.

Поездка оказалась очень неприятной. Носовой платок был сплошь в красных пятнах; следуя указаниям своего спутника, Ян ухитрился даже отхаркаться с кровью. Потом он попытался заснуть, но это оказалось трудно под яркими лампами, горевшими всю ночь. Вопреки опасениям Пекаря никто с ним не заговаривал. Никто и внимания на них не обращал; только поначалу все смотрели на окровавленный рот Яна. В конце концов он все-таки уснул под стук колес и проснулся от того, что его сильно тряхнули за плечо.

— Взойди и воссияй, сынок, — сказал Пекарь. — Полшестого, и утро чудесное — нельзя же спать весь день! Давай-ка поищем чего на завтрак.

Во рту Ян ощущал омерзительный привкус, а все тело одеревенело и болело после ночи, проведенной в сидячем положении на жесткой скамье. Но, пройдя по платформе, он окончательно проснулся, морозный воздух бодрил; а вид запотевших окон буфета напомнил ему, что он голоден, очень голоден. Зав-, трак был простой, но вкусный и сытный — полная миска каши. Ян проглотил свою порцию, едва Пекарь успел заплатить. А тем временем за их стол присел человек с чашкой чаю, одетый так же, как они.

— Доедайте по-быстрому, ребята, и пошли со мной. Времени у нас не много.

Они поднялись, выбрались из здания вокзала и молча последовали за ним. А он быстро шел сквозь холодный утренний туман в многоэтажное здание неподалеку от вокзала, потом вверх по нескончаемым маршам лестницы — у них всегда лифты поломаны? — и наконец привел их в грязную, запущенную квартиру, точную копию той, что они видели в Лондоне, только комнат больше. Ян устроился возле раковины и побрился допотопной бритвой, стараясь порезаться не слишком сильно, потом переоделся в свою одежду. Переоделся с чувством облегчения, признался он себе. Он старался не думать о том, как же должны чувствовать себя люди, живущие так всю жизнь, если эта одежда и вся окружающая обстановка настолько его измучили меньше чем за день. Он устал, и сейчас не стоило ни о чем размышлять. Те двое ждали его. Пекарь начистил ботинки черной ваксой и протянул их Яну.

— Не так уж плохо, шеф. На танцы ты в них все равно не пойдешь, а для улицы нормально. Мне передали, что тебя кто-то будет ждать в гостинице «Каледония», в коридоре. Если пойдешь вот за этим другом, он тебя приведет прямо туда.

— А вы?

— Никогда не задавай вопросов, шеф. Я вернусь, как только смогу. Здесь, на севере, слишком холодно. — Он улыбнулся, обнажив почерневшие зубы, и взял Яна за руку. — Удачи тебе!

Ян вышел вслед за своим проводником на улицу, держась метрах в двадцати позади. Проходя мимо «Каледонии», незнакомец пожал плечом и прибавил шагу. Ян прошел через вращающиеся двери и увидел Сару. Она сидела в кресле под пальмой и читала газету. Скорее, делала вид, что читает, потому что не успел он подойти к ней, как она поднялась и, словно не замечая его, прошла через холл к боковому выходу. Ян последовал за ней — она ждала его за углом.

— Все готово. Все, кроме лыж. Ваш поезд в одиннадцать утра.

— Значит, мы успеем все купить. Деньги привезли? — Она кивнула. — Тогда мы вот что сделаем. Я об этом думал почти всю ночь; в нашем вагоне для этого были прекрасные условия. А вы тоже приехали этим поездом?

— Да, во втором классе. Ничего, сносно.

— Хорошо. Теперь надо зайти в магазин и купить лыжное снаряжение. В Эдинбурге таких магазинов всего три. Покупки будем делать вместе. Расплатимся наличными — и никаких кредитных карточек. Меня здесь знают. Я скажу, что оставил карточку в поезде и новую могу получить не раньше чем через час, а мне надо купить кое-что срочно. Это получится, я знаю — несколько лет назад со мной был подобный случай. Они возьмут наличные.

— Но нас же двое. У меня тоже есть карточка. Денег на счету много, фамилия хозяина карточки вымышленная.

— Прекрасно. Тогда вы купите дорогие вещи: малогабаритные аккумуляторы и два компаса, это будет нужно. Хотите, запишу, что нужно приобрести?

— Нет. Меня учили все запоминать.

— Отлично. Про поезд вы мне сказали. Что дальше?

— Мы с вами переночуем в Инвернессе. Ведь вас хорошо знают в гостинице «Кингсмиллс»?

— Господи, да вы обо мне знаете больше, чем я сам! Ну, знают меня там…

— Так мы и думали. Для вас заказан номер. А к утру будет устроено и все остальное.

— Вы мне не можете рассказать о ваших планах?

— Я пока сама не знаю. Все делается в дикой спешке, экспромтом, и стыкуется в последнюю минуту. Но у нас на Нагорье есть сильная поддержка. В основном бывшие зеки, которые всегда рады помочь любому беглецу. Они на своей шкуре испытали, каково там, в зоне.