К звёздам! (сборник)

Но не у Яна. Он сидел в танке, глядя на экраны, наблюдая, как первый из его людей шагает к танку со связкой кабелей на плече, и не замечая, что механически стучит кулаком по боковой панели. Потом пришел второй механик, третий… Гизо сидел наверху у открытого люка и передавал кабели Яну вниз.

— Ну вот и все, — сказал он наконец. — Что нам дальше делать?

— Лучше всего, чтобы ты и все остальные просто затерялись в толпе. Нам незачем противопоставлять себя всем и нарываться на обвинение в заговоре. Пока не время.

— Ладно, остальные пусть. Но нужно, чтобы кто-нибудь был с тобой здесь.

— Гизо, но ты же не обязан…

— А я добровольно. Что дальше делать?

— Совсем просто. Собирать людей.

Сказав это, он нажал кнопку сирены. Раздался такой пронзительный вой — от рычащего рева до сверлящего визга, — что не заметить его было невозможно. Спавшие мигом проснулись; те, кто уже успел приняться за какую-нибудь работу, тотчас все побросали и бегом кинулись на звук. Когда центральная улица стала заполняться народом, Ян выключил сирену и снял с переборки рупор-динамик. Гизо ждал его наверху, небрежно облокотившись на ствол плазменной пушки.

— Вот тебе толпа, — сказал он. — Все твои.

— Сюда! — Ян говорил в мегафон, и многократно усиленный голос отражался эхом. — Все сюда! У меня важное объявление! — Он увидел, как Тэкенг высунулся из двери своего вагона, грозя кулаком. — Главы семей тоже! Все! Сюда!

Тэкенг снова замахнулся кулаком, потом отвернулся и стал слушать человека, только что подбежавшего к нему. Потом снова поднял голову, ошеломленно посмотрел на Яна — и пошел следом за гонцом к надувному куполу.

— Сюда все, поближе! — Ян выключил микрофон. — Смотри, — сказал он Гизо, — ни одного старейшины. Они что-то замышляют. Что будем делать?

— Ничего. Пока не из-за чего шум поднимать. Просто распорядись о разгрузке зерна. Ты готовишь поезда к повторному рейсу.

— Но они же отменили этот рейс и не хотят нас пускать.

— Тем лучше. Ведь об этом никто не знает — так пусть они сами поднимут шум. Здесь, перед всеми.

— Ты прав! — Ян снова включил микрофон и заговорил: — Мне очень жаль прерывать ваш отдых, но праздник закончен, пора снова браться за работу. На севере осталось зерно, и ехать за ним надо срочно.

В толпе горестно заохали; из задних рядов начали расходиться, впрочем, не все. Тем временем из надувного купола вышел Хайн Риттершпах и стал проталкиваться через толпу. Он что-то кричал, покраснев от натуги, в кобуре у него был новый пистолет… Игнорировать его было невозможно.

— Что тебе нужно, Хайн? — спросил Ян.

— Ты… давай сюда… срочно… купол… собрание!

Большая часть его слов потерялась в шуме толпы; но он проталкивался все ближе, теперь уже размахивая пистолетом, чтобы внушить людям максимум почтения. Яна вдруг осенило — он наклонился к Гизо.

— Слушай! Надо, чтобы этот боров поднялся сюда и заговорил. Пусть все услышат, что он скажет. Иди к ребятам, закиньте его наверх.

— Это опасно…

Ян рассмеялся:

— Вся эта затея чистейшее безумие. Давай помоги-ка ему.

Гизо кивнул и соскользнул вниз, в толпу. Ян снова заговорил в рупор:

— Здесь проктор-капитан. Пропустите его, пожалуйста, он хочет что-то сказать.

Хайну помогли — пожалуй, даже больше, чем ему хотелось. Он попытался остаться внизу и говорить оттуда; но не успел и глазом моргнуть, как оказался на танке, рядом с Яном, по-прежнему держа в руке пистолет. Он попытался заговорить тихо, но Ян подставил ему мегафон.

— Ты должен идти со мной. Убери эту штуку.

Он толкнул мегафон ладонью, но Ян держал крепко, и их голоса разносились над толпой.

— А почему это я должен идти с тобой? Что случилось?

— Ты сам знаешь!

Хайн брызгал слюной от злости. Ян тепло улыбнулся ему и подмигнул.

— Нет, Хайн! Ничего я не знаю, — сказал он невинным тоном.

— Прекрасно знаешь! Тебя судили и признали виновным! Немедленно иди со мной!

Он поднял пистолет. Ян постарался не замечать побелевших пальцев на рукоятке.

— О каком суде ты говоришь? — Он повернулся к Хайну спиной и обратился к толпе: — Здесь кто-нибудь знает о суде?

Некоторые замотали головами — нет, мол, — и все теперь слушали очень внимательно. Ян повернулся и снова поднес мегафон к губам Хайна, следя за пистолетом — готовый ударить, как только тот попытается нажать на спуск, — и надеясь, что Хайн успеет разоблачить и себя, и старейшин, прежде чем вздумает стрелять. Хайн начал было что-то кричать, но его заглушил другой голос:

— Хватит, Хайн! Убери пистолет и слезай с машины!

Это была Градиль. Она стояла в дверях купола с микрофоном в руке, а динамики там были гораздо мощнее танкового мегафона. Иначе и быть не могло: ни у кого больше из глав семей не хватило бы ни ума, чтобы понять, что Хайн разоблачает их игру, ни находчивости, чтобы отреагировать так быстро.

Хайн сник, словно проткнутый воздушный шар; даже краска с лица сошла. Он неуклюже затолкал пистолет в кобуру, и Ян не стал его задерживать, прекрасно понимая, что нечаянной помощи со стороны Хайна больше не будет. Теперь придется иметь дело с Градиль, а это всегда было трудно.