К звёздам! (сборник)

— Пока я говорю, наши солдаты движутся в Египет, Иорданию, Сирию и все остальные важные сельскохозяйственные страны этого региона. Ни один из вас не будет голодать, это я вам обещаю. Поставки продуктов будут продолжаться несмотря на усилия эгоистичного меньшинства. Восстание будет подавлено, и мы все вместе совершим марш победы.

Президент растаял под аккомпанемент заблаговременно записанных аплодисментов, и на его месте возник бело-синий флаг Земли, трепещущий на ветру. С энтузиазмом заиграл духовой оркестр. Бен-Хаим повернул выключатель.

— Я не понял, — сказал Ян.

— Я понял, и даже очень хорошо, — ответил Бен-Хаим. — Вы забыли, что весь мир, собственно, и не знает о нашем существовании. Они будут только счастливы, если эти страны будут оккупированы ради того, чтобы не опустели их желудки. Наши Земли преимущественно заселены фермерами, кооперативно сбывающими свои продукты. Но мы — единственные, кто помогает им проводить ирригацию и удобрять земли, чтобы получать в пустыне урожаи, и мы обеспечиваем им сбыт. И наша страна осуществляла все грузоперевозки по воздуху. До сегодняшнего дня. Видите теперь, что они с нами делают? Нам дали пинка, чтобы мы сидели у себя и не высовывались. Последуют и другие дискриминационные меры. Все это — дело рук Сергуда-Смита. Никого другого не побеспокоил бы, особенно в такое бурное время, забытый уголок Земли, в котором мы находимся. И поглядите, какой он прекрасный историк оказался. Зачем, спрашивается, нужна эта издевательская терминология двадцатого столетия, эти антисемитские ярлыки, уходящие корнями в средневековую Европу? Спекулянты, дельцы наживаются на чужом горе. Сообщение совершенно ясное.

Ян кивнул.

— Подталкивает вас под руку. Если вы сделаете, как он предлагает, страна не пострадает.

— В любом случае мы пострадаем. Мы проиграем — или мы проиграем. Пока сильные мира сего не обращали на нас внимания, мы были в целости и сохранности. Наше крошечное равновесие на страхе, несколько наших атомных бомб в обмен на их мириады атомных бомб — благодаря этому нас просто предпочитали не замечать. Пока мы поддерживали мир на Ближнем Востоке, зная свое место, и следили, чтобы они регулярно получали свежие апельсины и авокадо в зимнее время, мы их не беспокоили. Сейчас Сергуд-Смит сжимает клешню, и война дает ему в этом идеальное оправдание. Войска будут медленно, шаг за шагом, подбираться к нашим границам. Нам их не остановить. Они оккупируют все наши внешние военные базы. Когда это будет сделано, они сбросят бомбы или ворвутся на танках. Это безразлично. Мы проигрываем в любом случае.

— И Сергуд-Смит это сделает, — сказал гневно Ян. — Не из мести за то, что вы ему не помогаете — это было бы проявлением чувств, а к персоне чувственной всегда можно воззвать, а, может быть, и заставить переменить решение. Нет, Сергуд-Смит сделает это даже в том случае, если все его планы потерпят неудачу. То, что он начинает, он заканчивает. Он хочет, чтобы вы в этом не сомневались.

— Вы знаете его очень хорошо, — сказал Бен-Хаим, глядя Яну в лицо. — Я теперь понимаю, почему он послал вас в качестве эмиссара. Ведь не было необходимости лично вам передавать послание. Но он хотел, чтобы мы ни на секунду не усомнились в его решимости, чтобы мы знали, что он за человек. Выходит — вы адвокат дьявола. Помоги вам боже, нравится вам это, или нет. Вновь мы сталкиваемся с отцом лжи. Лучше не дадим нашим раввинам вцепиться в эту теорию, иначе они немедленно убедят нас в ее истинности.

— Что будем делать? — спросила Двора, и голос ее был пуст и потерян.

— Необходимо убедить Кнессет, что единственный наш шанс — следовать линии, предложенной Сергудом-Смитом. Я отправлю сообщение по радио, что мы готовы сотрудничать, — согласится Кнессет к этому времени или нет, неважно. Рано или поздно, они к этому придут. Тут нет альтернативы. А затем произойдет вторая Диаспора.

— Что? О чем вы?

— Диаспора имела место тысячи лет назад, когда евреев изгнали из земли Израильской. На сей раз мы выйдем сами и добровольно. Если атака на мохавскую базу не удастся, возмездие будет мгновенным и атомным. Вся наша маленькая страна превратится в радиоактивную точку. Следовательно, мы должны разработать план уменьшения смертности, если это возможно. Потребуются добровольцы, которые останутся, чтобы обеспечить заслон и прикрыть наше отступление. Все остальные тихо уйдут, просочатся в соседние страны, где у нас есть добрые друзья, арабы. Надеемся, что если налет будет удачным, все смогут вернуться по домам. Если нет — ну что ж, мы уже уносили в чужие земли нашу религию и культуру. Мы выживем.

Двора кивнула с мрачным согласием, и Ян впервые узнал, что этот народ прошел сквозь тысячелетия и познал жесточайшие преследования. Он понял, что в будущем они окажутся в точности таковы, какими были в прошлом.