К звёздам! (сборник)

— Не выйдет. Из машинного отсека ни реверс, ни коробку не включить. Единственное, что Вильо сумел, — приспособил временное управление тормозами, так что можно зажимать их и отпускать, когда надо. Это все, на что мы можем рассчитывать.

— Ну тогда и ждать нечего, — сказал Лайош. — Как только у вас все будет готово, мы тоже будем готовы.

— Дай-ка еще попить. И начнем.

Это была тяжелая, изнуряющая работа; к тому же ее приходилось делать в убийственной жаре. Толстые перчатки скафандров мешали управляться с тросами; но наконец мало-помалу их закрепили в нужных местах. Когда первые тросы натянулись, поезд расцепили. Тросы зазвенели от напряжения, но выдержали. Тем временем второй танк зацепил головной вагон за переднюю ось и потащил его в сторону. Тащить приходилось поперек. В нормальных условиях это было бы невозможно; теперь помогало то самое скольжение по трупам, которое только что привело к аварии. Вагон скрипел, стонал, раскачивался — но двигался. Едва он оказался достаточно далеко от тягача, танк бросил его и выкатился на исходную позицию возле самого края Дороги. Теперь надо было подцепить тягач и к нему. Ян находился в кабине второго танка, руководя этой сложной, ювелирно тонкой операцией. С тросами возились долго, но наконец послышалось:

— Все тросы на месте.

— Отлично. Я подаюсь назад, натягиваю свои. Готово. Первый, у тебя натяжение в норме?

— В норме.

— Хорошо. По команде "пошел" — тащи. Вильо, как у нас со связью?

— Я тебя слышу, Ян.

— Ну так держи руку на включателе. Мы сейчас потянем. Как только на сцепке будет по триста тонн, я тебе крикну "тормоз" — и ты тотчас вырубишь тормоза. Понял?

— Чего ж тут неясного! Только вытащите меня отсюда, мне совсем не хочется плавать.

Плавать. Если лопнут тросы или танки забуксуют и не удержат этого веса, то тягач уйдет под воду. Тогда выбраться из него у Вильо не будет ни малейшего шанса. Но думать об этом нельзя… Ян рукавом вытер пот с лица. Ведь в танке кондиционер — как же получается, что жара такая?..

— Первый! Приготовься, начинаем. Считаю до трех… Раз, два, три — пошел!

Взревел мотор, загудела трансмиссия, гусеницы медленно-медленно двинулись назад. Вот уже отошли на один трак — клацнули соединительные пальцы, — а тягач стоит как вкопанный, только тросы вытягиваются под нагрузкой… Ян следил за датчиками натяжения, в которых быстро мелькали цифры. Как только проскочило 299, он крикнул в микрофон:

— Тормоз! Давай-давай, пошел!

Тягач вздрогнул, чуть сдвинулся в сторону — и снова замер. Натяжение все росло и росло, приближаясь к пределу прочности тросов. Но там же должен быть запас, можно потянуть еще… На приборы Ян больше не смотрел, а смотрел на тросы. А они вибрировали, вытягивались… И тут тягач сдвинулся с места и начал медленно выползать на Дорогу.

— Вот оно! Так держать! Первый, следи за передними колесами! Как только выйдут на Дорогу — глуши! Идет, идет-идет… Есть!

Ну, с этим управились. Ян позволил себе лишь один глубокий вдох — и занялся следующей проблемой. Затопленная кабина и водители в ней. Он снова начал натягивать скафандр, не признаваясь себе, что делает это с трудом…

Состоялись похороны. Короткие, но все-таки похороны в присутствии лишь нескольких людей в скафандрах. И снова они вернулись к работе. Из кабины выкачали воду, Ян осмотрел повреждения. Можно было поставить времянки и двигаться дальше, а уж потом постепенно доводить все до ума. Он следил за работой сам, хотя уже качался от усталости. Вместо разбитого лобового стекла в кабину вварили стальной лист — некрасиво, но без огрехов, — а в листе прорезали небольшое окошко и закрыли стеклом. Так водитель не слишком много увидит — но по крайней мере хоть что-то увидит, ехать можно. Снова включился кондиционер, водительский отсек начал подсыхать и охлаждаться. Разбитые приборы заменили, подсоединили… Тем временем танки аккуратно выровняли поезд, все сцепки и соединения были проверены… Вроде все цело, никаких повреждений, все в порядке. Должно быть в порядке.

Через несколько часов поезда двинулись дальше. Гораздо медленнее, чем надо, — пока все не будет отремонтировано по-настоящему, иначе нельзя, — но все-таки двинулись. Однако это произошло уже без Яна: он рухнул на койку в машинном отсеке и уснул раньше, чем голова коснулась подушки…

Когда он проснулся, было уже темно. Он с трудом поднялся в водительский отсек — за рулем сидел Отакар, посеревший от усталости.

— Отакар, топай вниз, тебе поспать надо.

— Я в полном порядке…

— Врет он все! — горячо перебила его Эльжбета. — Он и меня заставил отдыхать, и всех остальных, а сам ни капельки не отдыхал!

— Ты слышал, что леди сказала? Давай двигай.

Отакар был слишком утомлен, чтобы спорить. Он кивнул, выбрался из кресла и пошел вниз. Ян уселся на свое место, проверил приборы и запросил информацию об автоматике.

— Скверные места начинаются, — сказал он мрачно.

— Начинаются? — изумилась Эльжбета. — А какие же места только что кончились?