К звёздам! (сборник)

— Наверно, должны быть и преступники, ведь полиция для чего-то существует… А почему это тебя заинтересовало?

— А ты когда-нибудь встречал преступников? Или вообще людей, нарушивших закон?

Сохранить спокойствие Ян не сумел. Слишком он устал, слишком обнажены были нервы.

— Ты что, легавый? Служишь здесь, что ли?

Ли поднял брови, но выражение его лица не изменилось.

— Я? Конечно нет. С какой стати я стал бы сообщать чужой полиции о делах на Халвмерке?

"Ты выдал себя, мой мальчик!" — подумал Ян. Когда он заговорил снова, он был так же спокоен, как Ли:

— Ну а если ты не легавый — откуда же ты знаешь это слово? Это земной сленг, ругательство, его не любят. Оно оскорбляет власти. Я никогда не встречал его ни в одной телепередаче, ни в одной книге, какие разрешены на вашей планете.

Ли стало совсем неуютно; он медленно ломал руки, забыв о своем чае. Заговорить ему было трудно, но, когда он все-таки начал, — слова полились потоком:

— Конечно, ты можешь так сказать, ты все это знаешь. Ты знаешь, как выглядит Земля и другие места… А я давно уже хотел поговорить с тобой, но боялся тебя обидеть. Ты сам ничего не говорил, у тебя, наверно, есть причины, потому я и пришел сейчас. Пожалуйста, выслушай меня, не прогоняй, я не хочу тебя оскорбить, поверь. Но вот ты здесь — ты здесь все эти годы, — быть может, это значит, что тебе нельзя улететь. Но я знаю, что ты честный и вообще хороший человек, а улететь не можешь. Почему? Я не думаю, что ты легавый, ты бы не стал этого делать. Но раз ты не легавый — значит, ты преступник… Нет, наоборот, ты… Ну, быть может…

Он сбился и умолк; разговаривать о таких вещах здесь было не легче, чем на Земле.

— Так ты полагаешь, что если даже я не преступник, то все равно попал на эту планету по каким-то причинам, так? — Ли быстро кивнул. — А почему я должен с тобой об этом разговаривать? Это тебя совершенно не касается.

— Я знаю, — с отчаянием сказал Ли. — Извини, мне не надо было спрашивать. Но это для меня очень важно!

— Для меня тоже. Заговорив с тобой, я могу здорово себе навредить. И тебе тоже, кстати. То, что я тебе скажу, должно остаться между нами…

— Обещаю!

— Тогда слушай. Да, я на самом деле поссорился с властями. И то, что я здесь, — своего рода наказание. Меня сослали. И жить, как сейчас, я буду только до тех пор, пока снова чего-нибудь не натворю. Например — пока не скажу тебе того, что сказал.

— Я не хотел спрашивать — но мне надо знать. Я должен тебе рассказать кое-что. Это риск, но чувствую, что попытаться стоит. Я должен сказать тебе — или все бросить, а этого мне не пережить. — Ли выпрямился и поднял голову, словно ожидая удара. — Я нарушил закон.

— Ну что ж, молодец. Ты, наверно, единственный на этой планете, у кого хватило характера на такое признание.

Ли приоткрыл рот.

— И это тебя нисколечко не волнует?

— Ни в малейшей степени. Я даже восхищаюсь тобой. Но что же ты натворил?

Ли расстегнул карман куртки и достал что-то маленькое и черное. Потом протянул Яну плоский и прямоугольный предмет с рядом крошечных кнопочек сбоку.

— Нажми вторую. — Ян нажал, и из коробочки полилась тихая музыка. — Я это сам сделал, но из казенных деталей. Их совсем немного, никто и не заметил бы. Вместо пленки цифровая память на молекулярном уровне, поэтому такая маленькая и получилась. Может записывать музыку, книги — что угодно. И ее должно хватить на тысячу часов.

— Это замечательно, и я тут никакого преступления не вижу. Наверно, все механики частенько использовали детали для собственных нужд, со времен создания самой первой машины. Материалов ты потратил так мало, что на это никто и внимания не обратит, а конструкция твоя меня просто восхищает. Вряд ли это можно назвать нарушением закона.

— Это еще не все.

Ли поднял с пола ящик и поставил на стол. Он был сделан из листов светлого сплава, согнутых на станке и скрепленных крошечными заклепками. Видно было, что мастер работал с любовью. Ли набрал комбинацию цифр и, открыв ящик, повернул его к Яну. В ящике ровными рядами лежали магнитные кассеты.

— Это все от людей, прилетавших на кораблях, — сказал Ли. — Я их выменял на свои рекордеры. Они всем очень нравятся, и я их делаю все больше и больше. Есть один человек, который снабжает меня всем необходимым. Наверно, это незаконно?

Ян откинулся назад и кивнул:

— Это на самом деле незаконно. Ты даже не знаешь, сколько законов нарушил. Никому об этом не говори, а если спросят меня — я ничего не слышал. Мгновенная смерть — самое легкое, что с тобой случится, если тебя разоблачат.

— Неужели? — Ли напрягся и побледнел еще сильнее.

— Да, дорогой. Зачем ты все это мне рассказал?

— У меня была идея — но теперь это неважно. — Он встал и взял свой ящик. — Я, наверно, лучше пойду.

— Подожди. — Ян уже понял, зачем пришел радиотехник. — Ты боишься потерять кассеты, верно? Если их оставить, то жара их погубит. А старейшины проверяют весь личный багаж, как никогда прежде, и им захочется узнать, что у тебя в ящике. И ты хочешь, чтобы я тебе помог. Верно?

Ли не ответил. Все и так было яснее ясного.