Кабачки для Калины (СИ)

«Что-что?» — ошеломленно подумал Светозар и вошел в комнату из прихожей.

Глава 6

От автора: я заболела, перелома к выздоровлению пока нет, и книга начала «теряться». Подумала, что лучше ее закончить, опустив мелкие подробности, чем идея окончательно перегорит.

— А, вот! — взглянув на него, сказала в телефонную трубку Калина. — Светозар пришел. Я его на рынок отправлю.

— В кого ты влюбилась? — сухо спросил Светозар.

— В ассорти, — сообщила Калина. — Увидела у знакомой закатанные банки. Ассорти из помидоров, патиссонов и мелких огурцов. Обязательно морковку кружочками, сладкий и горький перец разных цветов, лук и чеснок. Постарайся купить желтые патиссоны, белые некрасивые. Сладкий перец желтый или оранжевый, горький — красный. Огурцы не крупнее мизинца. Моего, не твоего! Ты запомнишь или записать? Я пока помою банки и поставлю их стерилизоваться.

Калина светилась предвкушением, и у Светозара отлегло от сердца — ассорти это не сивая или белая морда, это пережить можно.

— Ты уверена, что стоит заниматься закатками? У тебя срок уже большой, день жаркий.

— Поставлю банки на второй кухне, — отмахнулась Калина. — Ты мне, главное, желтые патиссоны купи. Я хочу закатать красивое!

Прежде чем ехать, Светозар выглянул в огородик, и, надо же! На одном кабачковом кусту выросли желтые патиссоны — небольшие, красивые, точь-в-точь как Калина заказывала, на втором — огурчики, а на третьем крохотные алые помидорчики, висевшие гроздьями, как виноград.

— Иди сюда, хозяюшка! — громко позвал Светозар. — Проверяй, подходит?

Увидев разноцветную красоту, Калина завизжала, расцеловала Светозара, приговаривая, что он у нее самый лучший, самый терпеливый и самый находчивый муж в мире, сообщила, что морковка и лук у них в холодильнике есть, а вот перцы… Светозар сорвал перцы на соседней грядке и снова был расцелован — за то, что самый лучший добытчик.

Они закатали ассорти, попутно обсудив варку кабачкового варенья и отказавшись от этой идеи — Калина, подумав, сказала, что варенье наверняка будет некрасивое, и они только зря потратят сахар. В разгар заготовок Калине захотелось арбуза, и Светозар, спрятав банки под ватное одеяло, пошел проверить кусты. Огурцы, патиссоны и помидоры исчезли, хотя Светозар оставлял по паре плодов на всякий случай, зато на земле, между листьев, созрели сразу арбуз и дыня. Калина обрадовалась и ела, держа сразу два ломтя в руках — то от дынного откусывала, то от арбузного.

Они запланировали варку варенья из поздних груш, а еще Калина собралась замариновать крупные осенние сливы, но планам не было суждено сбыться. Через неделю Светозар отвез Калину в роддом и еще не успел получить в приемном покое список и ее вещи, как ему объявили, что он стал отцом.

Первенца назвали Всеславом — Калина сказала, что звучит красиво, а Светозару было почти все равно, он так бурно радовался, что, наверное, и на Акакия бы согласился, лишь бы Калине приятное сделать. Внук собрал в Лисогорске всех: и дедушку-генерала Васеньку, который прилетел из Поларской Рыбной Республики, чтобы встретить Калину из роддома с букетом роз, и бабушек, дружно поучавших молодую мать, как правильно гладить пеленки. И подразделение Светозара не осталось в стороне — волки явились под роддом и хором проорали поздравление под окном палаты.

После того, как бабушки отбыли, Светозар сказал Калине, что память у него еще не отшибло. Матушка никогда не гладила пеленки с двух сторон, только с одной, а потом складывала «конвертиком». Нечего слушать лживые речи и лишний раз напрягаться.

Папа Вася перед отъездом ошеломил Светозара так, что переваривать новость пришлось не один день. Светозар отозвал его в сторонку и предупредил, что в ближайшее время деньги отдавать не сможет — Всеслав маленький, но на него большие расходы. Папа Вася посмотрел на него с удивлением, похлопал по плечу и сказал:

— Забей! Ты мне ничего не должен. У меня денег не было. Я у Сенечки занял, расписку написал, потихоньку отдаю. Мы между собой разберемся. Еще не хватает с тебя деньги брать за квартиры, которые мы Калинушке купили.

Светозар попытался пожаловаться Калине, но та, занятая хлопотами с младенцем, выслушала его невнимательно и отмахнулась:

— Ну и пусть разбираются. Я, сколько себя помню, они все время разбираются. Не лезь, целее будешь.