Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

Она стояла и наблюдала за мной, получая удовольствие. Не мешала, но и не помогала, предоставляя полную свободу действий. Я обнял её сильнее, положил подбородок на её плечо и неровно в ухо задышал.

— Лей, ты красивая. Ты очень красивая!

Она расплылась в улыбке. «Растаяла». Откинула голову чуть назад — поза доверия мужчине, но продолжала наблюдать за моим лицом через зеркало.

— И грудь у тебя просто потрясающая.

Она молчала, ожидая развязки. И я не подкачал.

— Но только вот эта грудь выкормила троих детей. — Это я точно знал — был как-то разговор о детях с Изабеллой, и она сказала, что мама их всех сама кормила, несмотря на занятость. Пусть не долго, менее года, но было. — И на одной из этих дитятей я собираюсь жениться. Это нехорошо, иметь нежности с будущей тёщей. — Снова потрогал соски и хотел было отстраниться, но её ладони легли на мои, лицо резко напряглось и посуровело. Я пронзил её взглядом через зеркало, она меня.

— Я прошёл тест? — прямо спросил я, понимая, что что-то не учёл, концерт не закончен.

— Хуан, есть способ проще. — Теперь её голос стал томным. — Зачем жениться, соблазнять и ждать, если уже завтра ты можешь получить ВСЁ. — Одну мою руку она начала медленно сдвигать вниз по своему телу. Куда — догадайтесь сами.

— А послезавтра? — усмехнулся я. Послезавтра после этого где окажусь?

— Уж ты заболтаешь кого угодно. — Тёплая улыбка. — Особенно таких дурочек, как они. Возьмёшь шефство над ними ЗАВТРА, в процессе, и если что-то случится, ПОСЛЕЗАВТРА просто сменишь… Ночную дислокацию, а не статус. Главное дружить и не ссориться с ними, а это тебе по силам.

— Тот, кто трахает маму — папа, — парировал я, качая головой. — А с папами… Не спят.

— Серхио не даст считать тебя папой. — Она не стала доводить мою немного сопротивляющуюся ладонь до самого низа, повернулась, утонув в моих объятиях и обнимая в ответ. — Папа — только он. А любовников мамы они давно перестали считать. Это просто нереально — я и сама давно это дело бросила.

Я откинул волосы с её уха на затылок.

— Лей, нет. Хороший концерт, но я выбираю первый вариант.

Отпустил её, разжал её объятия и отошёл на шаг назад. Внутри меня колотило, но надо было дожать до конца. Если сегодня не справлюсь — завтра просто не будет. Это слишком серьёзный тест.

— Уверен? — В её глазах за игривостью заиграла злость.

— Да.

Она села за туалетный столик, закрыла лицо руками и… Заплакала.

Я, было собравшийся линять, не смог двинуться. Ибо чуйка говорила, что концерт окончен, и ЭТОТ плач — искренен. Медленно подошёл к ней. Положил руки на плечи.

— Лей… Не обижайся! — Она дёрнула плечом, но руки я не убирал. Наоборот, принялся нежно её плечи массировать. — Я не хотел тебя обидеть, Лей. Я…

— Заткнись! — попросила она.

Наконец успокоилась и убрала руки от заплаканного лица.

— Хуан, я устала!.. — Произнесла эта женщина и блаженно прикрыла глаза — я перешёл к массажу затылка и головы. — Да, вот так поделай, хорошо!.. Весь день сидела, разбирала накопившееся… Хуан, не представляешь, как я устала!

— Это крест всех королев, — понимающе улыбнулся я. — Всех правителей. В отпуск не сходишь. До конца жизни.

— Да, так и есть. — Она затряслась от мурашек, которые прошли по её телу от моих прикосновений. — Я думала ещё лет десять покуролесить, пожить для себя. Знаешь, как классно куролесить в статусе наследной принцессы! Перед которой открываются все двери! Во-от! Но мама умерла, и мне пришлось садиться на её место. А я не была готова. Да что там, так совпало, что как раз к коронации у меня разразилась послеродовая депрессия… Где ты так научился?

— Девчонки научили, — признался я. — В корпусе.

— Корпус… Лучшие годы моей жизни! — Из её груди вырвался ностальгический вздох. — Хуан, я одна. У меня никого нет, никакой поддержки.

— У тебя Серхио.

Покачивание головой.

— Он — византийский бухгалтер. Теневой воротила, который творит гадости у всех за спиной. Да, он лихо стравливает наших врагов, не даёт им расслабиться, часто добивается своего и даже совершает невозможное… Потом. По факту. А такого мужчины, который бы пришёл, отодвинул бы меня и сказал: «Не лезь, Лея, это не твоё бабье дело! Я сам справлюсь!» Такого мужчины у меня не было и нет. А знаешь, как хочется!.. Всегда хотелось!

— А Сирена и девочки? — продолжал пытать я. — За их спинами ты как за горой.

Снова качание головой.

— Не то. Они — девочки. И то, что я сплю с ними, ничего не меняет. Девочки ДРУГИЕ, Хуан. И думают по-другому. И чувства вызывают совсем другие.

Вздох.

— И тут ты…

Я опустился рядом на колено и снова обнял её. Просто обнял.

— Не проецируй его, этот образ твоего Идеала, на меня. Я — твой зять, Лей. Муж дочери. Возможно даже двойной, двух дочерей, если повезёт. Не надо нам с тобой ничего мутить.

Она повернулась, снова утонула в моих объятиях и… Впилась в мои губы. Подалась вперёд и впилась.