Кабальеро плаща и гитары. Тома 1 и 2

— Угу, а заодно чтоб как можно раньше убрать с доски Изабеллу Веласкес, — продолжал сидеть и махать ногой я. — А то она девочка взрывная — мало ли.

— И это тоже. — Марго нашла свою вещь и быстро одела. — Но это твоя и только твоя проблема, Хуан. Меня она интересует мало. — Повернулась ко мне. — Хуан, если честно, она тебе не пара. — А вот сейчас сеньорита говорила от себя и только от себя. Как парню… Ну, может не сильно близкому, но с которым что-то может быть. Нечужому. — Ты для неё — игрушка. У вас не может быть будущего.

— А у нас?

Она развела руками.

— Я честная. Я заключила сделку, и буду платить тебе, согласно договорённости. Никаких недомолвок и попыток унижений. Более того, я достанусь тебе девственницей, и не буду изменять. Ты на все сто уверен, что Изабелла так сможет?

— Быть девственницей? — фыркнул я. Партнёрство партнёрством, но подобные разговоры, когда тыкают в реальное дерьмо, не люблю.

— Не смотреть на других мальчиков! — зло парировала Марго.

Я пожал плечами — не хотелось это обсуждать. Не сейчас и тем более не с ней.

— Чика, ПОКА это тебя не касается, — отрезал я.

Она сложила руки на груди, прислонилась к столу пятой точкой.

— Ой, какие мы ранимые! И это говорит человек, продавшийся за полтора миллиарда! Сто миллионов в месяц — самая дорогая проститутка на свете! И какая ирония, проститутка мужского пола! Впрочем, ирония ли?

Вот оно! Вот её слабость, не дававшая мне покоя. Она НЕ СТАНЕТ «моей» девочкой никогда! И совсем не в силу возраста. Подсознательно я это чувствовал, и, наконец, понял причину, почему. Марго — классическая аристократка. И я для неё — пустое место. Не быдло, нет — быдло это скот, исполняющий волю. Я именно пустое место, с которым необходимо вести переговоры в силу обстоятельств, но так и остающееся при всём пустым местом. Всегда.

Каюсь, первые несколько секунд взяло зло. Захотелось сказать или сделать что-то эдакое, поставить паршивку на место. Но до боли сжав подлокотники, почувствовал, что отпустило. Господи, С КЕМ я связываюсь? Кому и что докажу?

Никому и ничего. А значит, надо просто быть собой. Профессионалом на службе королевы, выполняющим РАБОТУ. Которая, работа, закончена, сведения получены. А значит, и субъект воздействия больше не нужен, можно делать с ним что хочешь, включая спуск в утиль. И ТЕПЕРЬ, после выпада о проститутке, совесть простит мне любую подлянку в адрес девочки. Но действовать надо холодно. Расчётливо и холодно, только так надо с аристократкой.

— Знаешь, что мне в тебе нравится, Марго? — усмехнулся я, медленно вставая, повисев пару секунд для разминки на подлокотниках. — Твоя хватка. Достойная дочь достойного отца. А знаешь, что НЕ нравится? — Медленно направился в её сторону. — Что ты — тупая пробка, несмотря на хватку и ум. — Остановился в полутора метрах от неё, парируя взгляд, которым она сверлила меня. — Ведь из нас двоих на самом деле проститутка — ты. — Улыбка из меня так и пёрла, искренняя и незамутнённая, улыбка тотального превосходства и покровительства — такая ОЧЕНЬ бесит оппонентов. — Самая дорогая проститутка в истории, по крайней мере из известных мне. Ты продала своё тело за компанию, чика. За бизнес. И пусть у этой компании капитализация в сотни миллиардов золотых империалов, ты ПРОСТИТУТКА, Марго!

Говоря, я подошёл вплотную, готовясь перехватить её ручонки. Мои слова дошли не сразу. Но когда дошли, глазки девочки увлажнились, скривились от приступа злобы, после чего она, действительно, попыталась наброситься и стукнуть, что-то мне эдакое высказав…

…Но я привлёк е к себе, блокировал руки и впился в губы.

Теперь она сопротивлялась. О, как она сопротивлялась! Брыкалась, пыталась лягаться! Но я держал крепко, и опыт в этом деле тоже имел достойный. Ну, и весовые категории у нас были несоизмеримы. Наконец, отстранил, развернул и уткнул лицом на памятный стол, слегка вывернув руки — проблем с сопротивлением и царапинами на видном месте мне ещё не хватало!

— Знаешь, как я обожаю шлюх, mia cara! Ах ты ж моя милая маленькая шлюшка!.. — Одной рукой блокируя её руку, второй быстро, профессионально выверенными движениями, стянул с неё только что надетые трусики и сунул в карман. Шлёпнул по попке. Марго прорычала сквозь зубы что-то нецензурное. — Моя ты сладенькая!

— Хуан, что ты делаешь! Не надо! — попробовала воззвать она.

— Делаю? Ничего не делаю. — Я демонстративно ощупал её ягодицы. Попка задёргалась, но куда там что-то делать с вывернутыми руками!

— Я буду кричать! — пригрозила Марго.

— Ну-ну, прибегут слуги, а тут ты, такая, в пеньюаре для разврата, зажимаешься со мной. Когда переодеться-то успела? И для кого? Как ты им это объяснишь?

Теперь запыхтела Марго, закусив губу. Дежа вю.

— Хуан!.. Не надо!.. — в голосе прорезались нотки мольбы.

— Что, не хочешь веселья? Ты ж так хотела именно сегодня стать женщиной! Так я готов!

— Я замуж хотела! Чтоб… Красиво! Правильно!.. — сбиваясь, прошептала она. — И ты… Я хотела… Взаправду! И думала ты…

— Думала, что мне взаправду приготовят СТО МИЛЛИОНОВ?

— Ну… Да…