Кабальеро плаща и гитары. Тома 3, 4 и 5

- Он… Сопротивлялся. Выбора не было, - промямлил я, понимая, что для неё это не аргумент.

- Выбор всегда есть! Ты! С ангельской подготовкой! Кто, как не ты должен был справиться!

- Бэль, я не понимаю наезда! – начал закипать я. Достало. – Что за ерунду ты несёшь? Этот парень НАПАЛ на тебя…

- Он просто хотел украсть сумочку! Сумочку, Хуан! Сущую ерунду! Жизнь человека не стоит сумочки!

- Он НАПАЛ на тебя! – орал я. – С целью грабежа! Он не агнец божий! А значит, честно своё заслужил!

- Он заслужил… Тюрьму. Камеру, - парировала она. - Но никак не смерть! Ты снова не дал человеку шанса, приговорив за малое! Ты палач, Хуан! Чёртов палач! Выродок! Не знающий сострадания, не дающий шанса искупления! Ты – чудовище!

- Это он чудовище! – Меня затрясло; ещё чуть-чуть, и начнётся припадок. Но я упрямо пёр на неё, и не думая останавливаться. – Сегодня он ОРГАНИЗОВАННО, в компании с дружками и под контролем куратора ,тебя ограбил! А завтра ради такой же сумочки он убьёт! УБЬЁТ, Бэль!

Ты говоришь об искуплении? О втором шансе? Да не бывает у них искупления! Не понимают они никаких шансов! Никогда никто из них не исправляется! Все эти выродки становятся моральными уродами и всё больше и больше деградируют! По ним тюрьма плачет! Из которой они выходят ещё более злыми, безбашенными, ещё большими неадекватами! Не бывает никаких исправлений, сказки всё это!

- Но корпус же перевоспитывает? – не хотела понимать меня она.

- Только корпус! С его колоссальной системой подавления и отшелушевания ВСЕЙ прошлой жизни! Только боевое братство, где можно умереть! Больше НИ ОДНА контора на планете не исправила ни одного беспризорника, и тем более мальчика!

- Он МОГ измениться! – не сдавалась она. – Бросить преступления, завести семью и детей! Мог, не надо брать на себя роль бога! Ты не знаешь, что ждало его на пути! Но ты не дал всевышнему это сделать! Решил за него! И решил за него ТЫ, Хуан Шимановский!

- Ты – палач! Чёртов упёртый палач! И я не знаю, смогу ли быть с тобою!

Она запрыгнула в машину и девочки от греха увезли её подальше от меня, метров на двести.

- Стоять! Стоять, кадет! – раздался над ухом рык Ланы, приведшей меня в чувство.

Меня трусило. Сев на корточки, попытался справиться с дрожью, но, чёрт возьми, я НЕ ХОТЕЛ с нею справляться! С нею… Легче.

Потом они на меня навалились. Четыре человека, кто ещё оставался рядом, «группа-три». Укол в плечо – куда достали… И спокойствие.

Я лежал на земле в зоне парковки и смотрел, как горят огни купола. Лана, отпустив всех, в одиночестве сидела рядом, ждала, когда меня окончательно отпустит.

Почувствовав себя лучше, я поднялся, сел, вытянув ноги. Выдавил:

- У вас всегда с собой… Лекарство?

Кивок.

- Она – нулевой объект. А у тебя бывают приступы. С первого дня возим. Но пригодилось только сегодня. Хорошо, что первый, жаль, что пригодилось.

- Да, действительно жаль. – Я грустно усмехнулся.

- Мы повезём её во дворец, Хуан. Уболтаю, что так будет лучше. Ты же давай или домой, или на базу, или куда хочешь, но рядом с ней и её домом сегодня не появляйся – дай остыть.

- Понял. – Я кивнул. Помолчал, добавил:

- Как думаешь, это серьёзно?

Она пожала плечами.

- Это от вас зависит. Я сделаю, что смогу, но я не бог.

- Понятно. Спасибо. – Я тяжело вздохнул и спустил на глаза козырек вихря. Выбрал знакомый номер.

- Хан, привет! Слушай, брат, мне надо ночь перекантоваться. Можешь помочь?

Лана поднялась, отряхнула юбку и коленки и пошла вдоль тротуара, догонять своих, пока машина с объектом нарезает круги по окрестным улицам.

Глава 6. Лёгкие пути? Не слышали!

Глава 6. Лёгкие пути? Не слышали!

Наутро мы с Ханом, у которого я так и заночевал в его холостяцкой берлоге (съёмной комнате в общаге), подъехали к школе пораньше, и семи не было. Там нас уже ждали.

Первой нам помахала Оливия, машина которой была припаркована недалеко от въезда на парковку школы. Нежно-салатовый «Конкистадор» купольного класса, роскошный для своего типа. Машина для тонких ценителей комфорта, не каждый поймёт, ибо в основном купольный класс ассоциируется с нищебродством и гастербайтерами. Такую ни с чем не спутать и издалека видно. Мы остановились рядом, вылезли из своей машины. В смысле из машины Хана, тоже купольной, но именно что «нищебродской», и Хан этим совершенно не парился.

- Привет! – вяло выдавил я из себя, превозмогая звон в ушах.

- Смотрю, дома не ночевал? – усмехнулась эта стервочка. Во новости разносятся! Я скривился.

- Было дело.

- Моей второй шанс дать не задумывался? – сузились её ехидные глазки.

- Лив, отвали! – Башка у меня после вчерашней пьянки на двоих с Амирханом слегка гудела, и отвечать на её подначки не хотелось.

Картинный тяжёлый вздох, и она посторонилась от люка машины. Который тут же открылся, и из него выскочила знакомая мордаха одной очень интересной сеньориты:

- Хуа-а-а-ан!

Прыгнув на шею, она меня чуть не свалила. Но я не был в обиде – давно её не видел, успел соскучиться. По таким, как она, трудно не соскучиться.