Кабальеро плаща и гитары. Тома 3, 4 и 5

Кто сказал, что страсть опасна, доброта смешна, Что в наш век отвага не нужна?Как и встарь от ветра часто рушится стена.Крепче будь и буря не страшна!Кто сказал один не воин, не величина,Кто сказал другие времена?Мир жесток и неспокоен, за волной волна,Не робей и не собьет она.Встань, страх преодолей!Встань, в полный рост,Встань, на земле своейИ достань рукой до звезд…

Кто сказал живи покорно не ищи руна, Не летай и не ныряй до дна?Сталь легка, судьба проворна; грош тому ценаКто устал и дремлет у окна.Встань, страх преодолей,Встань, в полный рост,Встань, на земле своейИ достань рукой до звездКто сказал борьба напрасна, зло сильней добра?Кто сказал - спасайся, вот нора?Путь тяжел, но цель прекрасна, как огонь костра,Человек, настал твой час, пора!( z )

- Сразу нет! – наморщилась Жопастая Розита, противно кривясь. Фирменная это у неё ухмылка, рабочая.

- Значит, борьба не напрасна? - усмехнулся гэбэшник.

- Сеньор? – с наигранным непониманием перевёл я глаза на него.

- Хуан, это ОЧЕНЬ опасный текст, - покачал он головой.

- Вы противник того, чтоб человечество летело к звёздам? – сузил я глаза в щёлочки.

- Я противник интерпретации этих слов в протестные настроения. «Хватит сидеть на жопе, сограждане, представляющие национальное меньшинство. Вставайте и поднимайте задницы на…» А вот тут возможны варианты, но не думаю, что кому-то там, - палец вверх, - они понравятся.

- А вам не кажется, что вы ищите чёрную кошку в чёрной комнате, когда её там нет? – позволил я себе провокационно усмехнуться. – А ещё сеньора филолог не даст соврать, в русском языке есть понятие: «Натягивать сову на глобус».

- Кошмарный язык! – Жопастую РоРо передёрнуло. Видно представила сию картину вживую. М-да, а вот её жо… Розита на глобус точно бы налезла. Глобус бы в ней утонул! Филолог нахмурилась, но непроизвольно кивнула – да, есть такая.

- Хуан, я не собираюсь ничего тебе доказывать, - профессионально нейтрально улыбался тихушник. – Я сказал – ты услышал.

- Сеньор, эта песня была написана СТОЛЕТИЯ назад! – не сдавался я. Отстою я хоть одну песню или нет?

- Как видишь, актуальности её текст не потерял до сих пор, - невозмутимо парировал сеньор.

- Возможно. Но почему тогда «забанили» про Колизей? Гладиаторы, бои, битва на выживание? Что в предыдущей песни было такого, что актуально по сей день?

- Юноша, мы не обязаны перед тобой отчитываться! – отрезала РоРо.

- Вы не утвердили НИ ОДНОЙ нашей песни! – не выдержал и картинно вспылил я. Иначе нельзя – не поверят. Я – вспыльчивый юноша, а не продвинутый интригоплёт, надо держать образ. И так был самим холодом все эти долгие часы.

- Сеньор Шимановский, давайте не будем пререкаться. У вас какие-то проблемы? – взял слово гвардеец и тоже профессионально улыбнулся. Но его улыбка была иной, не такой, как у тихушника. Злой, ненавистной, предупреждающей: «Не подходи! Покусаю!»

- Да, сеньор. Проблемы. Только что вы, ваша комиссия, отвергла ВСЕ предложенные нами песни. Включая ранее разрешённые про апостола Андрея и про любовь. При том, что мы не сочинили ни одной из них, все они взяты из далёкого прошлого, когда и близко не было Венеры с её комитетом по цензуре.

- Кощунство! Какое кощунство! – чуть не подскочила квочка РоРо, плюясь слюнями. – Это ж надо было додуматься исполнять ТАКОЕ! Унизить образ Христа! Образ апостола! Это!.. Это!... – Наигранный выдох. Она уже вопила всё это сегодня, решила на бис сыграть. – Это ж надо было додуматься исполнять ТАКОЕ в нашей религиозной традиционалистской католической стране! Скажите спасибо, сеньор Шимановский, что ввиду вашей незаметности… В прошлом… Глаз комиссии обратил на неё внимание так поздно, и у вас была возможность эту ересь исполнить хоть где-то!

- Чего в будущем более не представится, - подвякнул гвардеец.

- Наша целевая аудитория в основной массе православная, - попытался возразить я.

- Это ничего не меняет! – закрыла тему РоРо. – Следующая.