Кабальеро плаща и гитары. Тома 3, 4 и 5

- Пересматриваешь, как всё было? – ухмыльнулся камрад, войдя в главную залу, к первым трём терминалам.

- Да. Интересно же, - равнодушно усмехнулся я, разворачивая кресло к нему. За спиной в десятке ракурсов замерли на стоп-кадре сотни картинок недавнего побоища, с самых разных мест

- Кадры с тобой стали хитом, - оскалился он и присел в кресло второго номера. Солёный сидел за первым и тактично вышел: «Я за пивом, поглядите в мониторы». – Не бестселлер, нет, но по крайней мере тебя уважают, что не чепушило. А этот… Мигель, он там сейчас за главного, всем рассказывает, что «Цитадель» через тебя до последнего связь держала и предупреждала об опасности. Так что мы в авторитете.

- Сколько народу погибло? – перешёл я к плохим новостям, ибо оды в свою честь слушать не хотел.

Макс нахмурился, словно лимон съел.

- Больше двух тысяч. В основном затоптали.

- А латинос?

Пожатие плеч.

- Тысяч десять. И тоже затоптали. От собственно побоев и ран не так и много. Давка она такая, брат.

- Понимаю.

Помолчали.

- Консервация? – произнёс, наконец, он. – Финиш?

- Нет, нас полностью разгоняют. На дно. – Произнося «дно», я показал пальцем в потолок. – Сообщи ребятам, подготовь морально. Спонсор отсыпал золота - отступные. Раздай, чтоб обидно не было. Если вдруг когда-то понадобятся – контакты знаем. Любую принадлежность к нам отрицать, тогда никто не тронет и не предъявит. Сеньор обещал.

Макс понимающе кивнул.

В «Престидижитаторе», перед операцией в Мирном, мы в узком составе обсуждали возможные сценарии, что будет, если лажанёмся, как нас будут закрывать. Полный разгон был пятым по счёту сценарием, если СОВСЕМ всё плохо пойдёт, и назывался он «финиш». Четвёртый - очень глубокая консервация, во время которой личный состав должен залечь на дно и отрицать связь с нами, и даже подыскивать работу для отвода глаз и на оной реально работать в ожидании оттепели. Ждать команды на сбор, когда лихие времена закончатся, но с пониманием, что это может занять много времени. Как вы догадываетесь, этот сценарий назвали «дно». Об этом знают четверо: я, Паула, Лёха и Макс. И больше никто. Если нас слушают… Пусть слушают. А с личным составом всё обговорит Макс, скорее всего устроит попойку в освинцованных комнатах «Престидижитатора». Нас около тридцати человек, вероятность, что кто-то «стучит» Веласкесам есть, но меньшая, чем если б нас было шесть десятков или сотня. Полностью стук не исключить никак. Но отданный им приказ личному составу не тождественен отданным мною, так что утечки на том уровне я не боялся, если что – спишу на «Макс проявил личную инициативу». Да и королеве не всё докладывают, и сомневаюсь, что она лично будет нас пасти в мелочах.

- Как Мерседес? – перевёл я на наболевшее.

Макс пожал плечами.

- Плохо. Истерила. Крушила оборудование. Потом опала. Но лучше б истерила. Сам к ней съезди. Боишься?

- Немного. – Не буду говорить ему, что мне нечего её императорскому высочеству сказать и нечем утешить. А то бы уже смотался. – Вначале хотел поговорить с тобой.

- Тогда не тупи. Езжай прямо сейчас, пока она на Венере.

- Пока? – напрягся я, на что марсианин лишь криво улыбнулся.

- Сами разбирайтесь.

- Привет.

На рыжей лица не было – слабо сказано. Опала, кожа сморщилась, щёки впали, под глазами круги. И никакой косметики.

- Хуан… - Она бросилась мне в объятия, которые я загодя расставил, и разрыдалась, прямо на пороге.

Кухня. Мягкие кресла. Большой журнальный столик, за которым они с Гортензией учили меня этикету. У Изабеллы в кухне похожий, тоже низкий, журнальный. И трахаться на нём удобно. Вкусы этих сеньорит очень сильно похожи, пусть они совершенно разные внешне. Мы пили успокаивающий чай с ромашкой и травами.

- …Так что извини, что не сидела у кровати. После того, как тебе открытым текстом говорят, что в связи с напряжённой обстановкой и изоляцией взвода твоё присутствие на время расследования на базе не приветствуется… Да меня только раз в твой бокс запустили, постояла, убедилась, что всё в порядке, потом вывели и больше не пускали.

- Протоколы безопасности, - под нос усмехнулся я. – Особенно после твоей истерики у королевы в кабинете.

- Да. Потому я не злилась и не обижалась. А просто развернулась и ушла. Ведь с тобой всё в порядке – сказали, ни единого перелома. А девочкам не помогу, только хуже сделаю, если начну права качать. Им и так несладко.

Помолчали. Она как бы извинялась, что не была рядом, но от неё действительно ничего не зависело. Её, истеричку на взводе из чужого правящего дома, напарницы которой под стражей, а возлюбленный под препаратами в отключке, чувствующую что её предали и «прокатили»… Да, от напичканной оружием базы лучше держать такую подальше. Не была б принцессой – тогда да, но учитывая, что в случае чего ей ничего ни за что не будет, и она это знает…

- Нас закрыли? – наконец, вздохнула она. Я кивнул.

- Ты знала это. Ты ж разговаривала с королевой.

– Да. Я поссорилась с тётушкой. Специально ездила к ней убедить не делать этого, устроить глубокую консервацию. Кричала, доказывала, что проект нельзя закрывать. Но она… - Покачивание головой.