КАБАМОРСОВ

– Ты с ним уже справился. Осталось только закрепить наработанный опыт. Ты знаешь всё, что нужно тебе знать. Сейчас просто лети, хватит сидеть тут и пускать слюни. Ну, проваливай уже! – подняв посох, прокричал старый крыс, в очередной раз напугав совёнка.

Глава 7. Липкая история

Кабаморсов осторожно прилетел в лагерь, стараясь не привлекать к себе особого внимания. В голове кружились бесконечные мысли. Сначала он представлял себе неприятную встречу с Кавалом, в которой он придумывает очередную хитрость и избегает силового столкновения. Потом он воображал, как Кавал бросается на него, и Кабаморсов ловко кидает его в кусты, при этом все вокруг хлопают, поздравляя с победой. И вот он поймал себя на мысли, что попусту растрачивает свою энергию, придавая излишнюю важность этой встрече.

Пробираясь к своему дереву, совёнок услышал чьи-то голоса. Он подкрался поближе и стал слушать.

– Отдай мои конфеты, Кавал! Ты обещал, что оставишь меня в покое, если я стащу для тебя печенья из столовой. Я же принёс тебе печенье, отдай, – умолял чей-то писклявый голос.

– Заткнись, малой! – грубо отстранил малыша хулиган, – Маленьким нельзя есть много сладкого, попа слипнется, – засмеялся собственной шутке Кавал. – Я же найду более правильное им применение. Не смей меня больше беспокоить этой ерундой. А сейчас слушай меня внимательно. Ты пойдёшь на кухню и принесёшь для меня банку сгущёнки, что прячут в нижнем шкафчике. Ты у нас маленький и юркий, тебя никто даже не заметит, а если и заметят, скажешь, что просто заблудился. Понял? Ну, бегом, чтобы через пять минут уже был здесь, иначе узнаешь, что такое получить когтями по физиономии.

Кабаморсов смотрел на эту сцену и еле сдерживал себя от возмущения. Обижать младших и слабых – это верх бесчестия. Но страх внутри всё ещё сковывал его тело. Что он мог сделать против такого злодея?

Он закрыл глаза и глубоко вдохнул. Мысли обернулись вихрем в голове и успокоились на мгновенье. Совёнок почувствовал, что злости больше нет, страх ненадолго уснул, и только еле уловимая волна прошла через всё его тело. Это было озарение. Он знал, что нужно делать.

«Если я не могу одолеть тебя силой, придётся брать хитростью», – сказал он сам себе и полетел в сторону кухни, чтобы опередить малыша. Тот как раз выскочил наружу, держа в дрожащих лапах банку.

– Эй, малыш! – крикнул Кабаморсов. – Ты не должен его бояться и делать всё, что он тебе велит. Просто откажись исполнять приказания, а если он будет настаивать, пригрози, что пожалуешься взрослым. Поверь, он тут же отстанет. А сейчас отдай мне эту банку и лети спокойно по своим делам, я сам разберусь с ним.

Малыш с радостью отдал банку, лишь бы только не видеть больше своего мучителя. Кабаморсов же поступил совсем странным образом. Острым когтем он сделал небольшой прокол в нижней части банки, затем резвым шагом направился к злополучному дереву, за которым поджидал Кавал. Тот как раз добрался до шоколадных конфет и громко чавкал, уплетая одну за одной.

Выйдя из тени, совёнок поприветствовал соперника:

– О, Кавал, это ты? Какая неожиданная встреча! Давно тебя не видел, как жизнь? – хитрым голосом начал играть свою роль Кабаморсов.

– Тебе-то что, слизняк! Мы с тобой ещё не поквитались! Проваливай отсюда, пока я добрый, – дожёвывая конфету, прохрипел Кавал.

– Да я и не хочу мешать тебе, тут малыш пробегал, передал тебе какую-то банку, это твоя? – спросил совёнок.

– Мелкий совсем идиот! Конечно, моя, дай сюда! – с силой выхватил он банку и, взмахнув крыльями, полетел к себе в дупло.

– А где спасибо? – иронично крикнул вслед ему Кабаморсов, но ответа не последовало.

Прошло совсем немного времени, и в лагере начался переполох. Прозвенел сигнальный колокол. А это значило, что всех собирали на главной площади, чтобы сделать важное объявление. Совята выстроились в несколько рядов перед деревянной сценой, на которой уже стоял старик Савва и с подозрением осматривал прибывающих. Несколько минут он молча ходил от одного конца к другому, всматриваясь в каждого совёнка, словно что-то хотел сказать, но никак не решался. Наконец он остановился у края и печальным голосом произнёс:

– Как ни прискорбно мне об этом говорить, но, кажется, в нашем лагере завёлся вор. Уже несколько дней подряд из нашей кухни пропадает различная еда. Это абсолютно недопустимое поведение для учеников нашего лагеря. Сегодня же пропала целая банка сгущённого молока, приготовленная к завтрашнему празднику. Тот, кто к этому причастен, немедленно выйди вперёд! – строго приказал филин.

Воцарилась мёртвая тишина. Никто из совят не шевелился, все ждали, что будет дальше.

– Повторяю последний раз: тот, кто воровал еду, немедленно выйди вперёд, и тогда наказания не будет.

В толпе послышалось неуверенное ёрзанье, и все увидели, как самый маленький совёнок с опущенной головой начал выходить из толпы. Лицо его горело от стыда, а глаза были переполнены с трудом сдерживаемыми слезами.

– Это всё я! – пропищал малыш. – Я воровал. Я прошу прощения, я больше не буду.