Кабан

– Кайф! – срывается с ее губ. – Реально от Гогена!

– Я же сказал.

– Как я по ней соскучилась! Нигде и никогда не ела шаурмы вкуснее. В нашем городе такой нет. Интересно, что он кладет в соус?

– Главное, что он его не жалеет.

– О, да! – блаженно вздыхает Маруся. – Как сочно! Как остро! Как… божественно. А я как раз была такая голодная.

– Я знаю. Видел, что ты там ела.

– Ты мне свидание испортил, – констатирует Маруся, прикончив одну шаурму и приступая ко второй.

– Извини.

– Не извиню! – бурчит она.

Но уже не сердито. Как можно остаться злой после шаурмы от Гогена? Никак! Ни одно живое существо, имеющее вкус и желудок, не сможет.

– Постараюсь загладить свою вину, – сообщаю я.

И слизываю новую каплю божественного соуса с ее подбородка.

Маруся отталкивает меня. Но не очень агрессивно. Она сейчас расслаблена. Довольна. И поэтому уязвима.

Мои голодные демоны, которые жаждут вовсе на шаурмы, шепчут мне на ухо: атакуй! Но я говорю им: идите на хер. Я не буду повторять свои ошибки.

Я с самого начала говорю себе: не надо торопиться. А сам все время тороплюсь. То за жопку Марусю хватаю, то замуж зову. Надо притормозить. Пусть Багира придет в себя и присмотрится ко мне получше. Она поймет, что мы созданы друг для друга. Потому что это очевидный факт.

– Ладно, мне пора.

Я просто целую Марусю в лобик, поднимаюсь и иду к калитке.

– Спасибо за шаурму, – раздается мне вслед.

– Не за что!

Я оборачиваюсь. Как мне нравится этот взгляд! Теплый, мягкий, расслабленный и благодарный. Пусть так и будет.

Завтра у нас второе свидание. Маруся еще не знает об этом.

Завтра и скажу…

Глава 13

Маруся

Сегодня на конгрессе была очень насыщенная программа, а сейчас я еду к родителям.

Подъезжаю к коттеджному поселку, где они живут уже несколько лет, и сбрасываю скорость. Не только из-за знака. А еще и потому, что ехать не особо хочется.

Я люблю своих родителей. Очень люблю! И они меня любят. Поэтому неустанно переживают о моем настоящем и будущем. Кто бы знал, как меня изматывают эти их переживания!

А я еще и у брата остановилась, и к ним приехала не сразу. Так что головомойка меня ждет еще более суровая, чем обычно.

Эх… А кто-то сейчас отдыхает в Дубае. Медовый месяц, любовь, романтика…

Из моей груди вырывается протяжный вздох. Брат просил не говорить маме с папой о своей скоропостижной женитьбе. Мол, сам поставит их в известность, когда вернется. Ну я и, конечно, не скажу.

Хотя – чего ему переживаь? Они будут только рады. И Соня им понравится. А я… сполошное разочарование для родителей.

“Когда замуж выйдешь? Когда внуки? Когда работу нормальную найдешь?” – раздаются в голове их голоса. Это все они повторяют уже много лет. Ладно, про работу уже почти ничего не говорят. Видят, что у меня все в шоколаде. Мой тату-салон процветает, я, наняла мастеров, арендую помещение в центре. К тому же я купила квартиру, пусть и в ипотеку. В общем, не бедствую. Все у меня хорошо.

А семья… да я сама уже давно хочу чего-то настоящего! Прошли те времена, когда я совершенно искренне заявляла маме с папой, что замужество не для меня, и детей у меня никогда не будет. Ну, то есть, я и сейчас продолжаю стоить из себя одинокую волчицу – для окружающих. Но на самом деле…

Я думала, что Никита – тот самый. Что у нас с ним настоящая любовь, а впереди – огромное семейное счастье. Но он нашел другую.

Ладно. Плевать. Не нужен мне никто. Мне и одной хорошо.

Хотя… кого я обманываю? Себе-то можно не врать. Плохо мне одной. Тоскливо. А еще – в голове постоянно тикают те самые часики… Как бомба с часовым механизмом.

– Привет! – здороваюсь я с родителями.

– О, блудная дочь! – ухмыляется папа.

И обнимает меня так, что ребра хрустят. Да, мужчины в нашей семье крупные. Да и женщины, честно говоря. не тростинки. Мама при виде меня смахивает слезинку из уголка глаза. Я не выдерживаю, бросаюсь обниматься, тоже немного хлюпаю носом и утыкаюсь маме в макушку. Она у нас маленькая, еле до плеча всем троим достает. Но при этом формы у нее ого-го. В общем, понятно, в кого я такая.

– Мы уж думали, ты и не заедешь, – ворчит она.

– Ой, ладно! Когда это я не заезжала!

– Я борщ сварила, – сообщает мама. – Будешь?

– Ну конечно! Давай самую большую тарелку. Ужас как соскучилась по твоему борщу.

Мама расплывается в улыбке. Борщ у нее особенный, фирменный, на свинине с говядиной, с добавлением фасоли и свекольных листьев, и – кислого яблока. В общем, вкуснотища такая, что можно запросто съесть вместе с тарелкой.

К тому же, пока ешь, рот занят. И можно не отвечать на многочисленные вопросы, а просто кивать и мычать что-то невнятное.

– Что-то дом у нас маловат, – произносит папа, наблюдая, как я уплетаю за обе щеки.

Я лишь вопросительно выпучиваю глаза.

– И ремонт давно не делали.

– Да все же отлично, – удивляюсь я. – Дом новый, уютный, пять комнат…

– Тогда почему ты не у нас остановилась, а у Кеши? – в унисон выдают родители.

Ах, вот к чему они вели…

– Мне у него удобнее.

– От нас ближе к твоему выставочному центру!

– А вот и нет. По расстоянию, может, и ближе. Но на въезде в город пробки. А от Кеши дорога свободная, почти всегда.