Кабаны города Каннута

Лохматый хрипло и громко дышал на всю ванную комнату. Даша вышла из мраморной чаши, выжала намокший подол. Лицо у Костяка было блаженное и отсутствующее. Ну, просто клинический идиот. Даша сдержала истерический смешок - и сама-то чувствовала себя не совсем здоровой. Возбуждение жаркими толчками билось в висках. Ты сошла с ума - ля-ля-ля, какая прелесть, - цитата из мультфильма совершенно не имеющего отношения к произошедшему безобразию. О, боги...

Лохматый, надо отдать ему должное, выбрался из ванны самостоятельно. Ухватился за штаны. Парня ощутимо качнуло.

- Да, подожди ты, - подавляя смех, приказала Даша. Подхватив полотенце, принялась вытирать жертву сексуального эксперимента. Костяк вдруг обнял-облапил за плечи с такой силой, что девушка охнула.

- Дашечка, что с тобою здесь сделали?

В голосе парня промелькнула такая паника, что Даша не выдержала и хихикнула:

- О, и что со мной здесь только не делали! Клали спать на мягкую постель, пытали бездельем и утонченной пищей. Сулили блестящую карьеру. Совращали разнузданными намеками. А я все тебя, дурака, почему-то ждала. Когда ты в окно карябаться начал я по-настоящему поняла, как соскучилась.

- Ты раньше по мне совсем не скучала, - прошептал парень. Его дыхание обжигало шею Даши, и от этого почему-то еще сильнее застучало в висках.

- Костя, я вообще-то девка вздорная, - пробормотала Даша. - И тогда, на Навьих камнях, не нужно было из-за меня рисковать. Прости меня, пожалуйста.

Даша ошеломленно осеклась. При чем здесь Навьи камни? От возбуждения мысли совсем запутались.

Лохматый молчал, только целовал в шею. Чувствуя, как безвольно запрокидывается её голова, Даша пролепетала:

- Ты бы штаны надел. Мы же все-таки не в "Треснувшей ложке"...

Перед воротами наступило затишье. Стояла невысокая баррикада из двух рядов рогаток, сбитых из заостренных кольев. Горели два ярких костра у стены. Тихо переговаривалась группа копейщиков. Хромого лорда Элкмара видно не было.

- Даже хуже стало, - прошептал Костяк. - Пока костры не прогорят, высовываться нет смысла. Как на ярмарочной сцене на стене куклами повиснем.

- Костя, а зачем эти загородки? Ведь стены вон какие высокие, и ворота крепкие, - спросила Даша. - Неужели, если за ворота пираты прорвутся, их рогатки остановят?

- Пиратам ворота штурмовать долго придется. Рогатки не для них предназначены. Это от тех, кто под благовидным предлогом в ворота проскочить попытается. Свяжут коротким боем стражу, тогда и пиратам ворваться удастся. Хотя вряд ли. Стража бодрствует.

- Понятно, значит, диверсантов опасаются, - прошептала Даша.

- Наверное, - неуверенно сказал лохматый. - А кто это?

Объяснять Даше не хотелось. Рубашку парень не надел, и теперь его плечо просто огнем жгло плечо Даши. И смотреть не нужно, глаза у воришки темные, хочет продолжения. Не выплеснулось до дна желание. Даше и самой было трудно дышать, - подоконник давил на грудь, как перевернувшаяся могильная плита. Всё вверх тормашками. Ой, с ума сойти.

- Костя, а мне на войну наплевать, - безрассудно выговорила Даша. - Пойдем на кровать, а? Я хоть раз на нормальной постели хочу попробовать.

Руки лохматого мгновенно оказались на девичьей талии. Поцелуи жгли шею подруги и коротко подстриженный затылок. Даша опьянено смотрела в темноту. Над зубцами замковой стены проносились быстрые силуэты ночных сычиков и мелких крыланов. Кто из них кого жрет, Даша так до сих пор и не знала.

- Аша, - жарко прошептал Костяк, - тебя здесь точно околдовали. Только я удержаться не могу.

- По... пользуйся, - пролепетала Даша. - Зря ты штаны натянул...

Она взлетела в воздух. Худые, но крепкие руки вора донесли девушку до темного простора постели. Даша отвечала на поцелуи, почти кусала рот парня, ловила язык.

- Подожди, я из этого проклятого платья выпутаюсь...

Даша, извиваясь, выползла из платья. Костяк развязал брюки, швырнул ремень с ножом и дагой на подушки в изголовье. Даша чуть не зашипела от нетерпения - какое еще оружие, когда дышать невозможно? Но лохматый уже был рядом, уже целовал, и сразу стало легче. Оказалось, что быть голой рядом с голым мужчиной - самая важная вещь на свете. Жестковатые от мозолей ладони парня скользили по бедрам, и Даше хотелось, чтобы он был еще решительнее. Какие еще "прелюдии"? Она готова, уже сто лет как готова.

Потом Даша почему-то оказалась сверху. Лохматый дрожал, что-то бормоча, целовал небольшие упругие груди подруги. Даша занималась куда более забавными вещами, - от ее ласк возлюбленный чуть не взрывался. Девушку опять охватило потрясающее ощущение всесильности. Ну, разве может быть больший кайф?!