Каббала власти

Евреи в средствах массовой информации не способны сами разрешить критику евреев, будь то олигархи, израильские лидеры или преступные неоконсерваторы. Созданное ими информационное сито взваливает вину за преступления сионистов на Христа и Церковь. Разорённый Багдад ещё не оправился от штурма, а левый сионист Саул Ландау уже опубликовал хлёсткую статью под названием «Делайте покупки, идите в церковь, поддержите войну Буша» [115]. Таким образом, насквозь проиудейский и антихристианский режим Буша-Вулфовица объявляется проявлением христианства.

Джеффри Бланкфорт (сильный, принципиальный антисионистский голос и лучшее доказательство того, что выходцы из евреев не обязаны придерживаться еврейской парадигмы) отмечает: «Ландау не упоминает ни словом роль еврейских неоконов или призывы израильских лидеров начать войну в Ираке; он возлагает всю ответственность на христиан-фундаменталистов» [116].

Все эти факты вновь возвращают нас к «Пятому элементу» Люка Бессона, поскольку в кинофильме, как и в реальной жизни, Зог не действует в вакууме. Раб Мамоны, слуга Тени, он помогает Тёмной силе выполнить метафизическую задачу, погасить Свет Христа и превратить наш мир в пустыню без Бога. Поэтому он посылает бульдозеры, чтобы растоптать цветы в Палестине, посылает войска, чтобы разорить Багдад и Дамаск, угрожает Парижу и Москве, извращает христианство.

Можно ли спасти мир от Тени? Казалось бы, этот ЗОГ так же прочно сидит в Вашингтоне, как Зог в довоенной Албании, как король Макбет в Шотландии, ибо обычный человек не в силах поразить его. Но в Вербное воскресенье я спустился по склону Масличной горы от Вифании, где наш Господь (а не обычный человек) сел на осла. Я пришёл к Львиным воротам Иерусалима в гуще огромной процессии всех исповеданий и деноминаций, ибо чудесным образом Церкви Востока и Запада празднуют эту Пасху в Палестине вместе.

Это единство крайне важно: Православная Церковь возвеличивает Христа-Бога, Латинская Церковь славит Христа-Человека, а наши мусульманские братья восхваляют Святой Дух, и все мы объединены любовью к прекрасной земле Палестины и к её святой покровительнице Богородице Ситт Мириам. Так мы и шли, горожане Иерусалима и Назарета, Вифлеема и Яффы, крестьяне из Тайбе и Аббуда, монахини и монахи, и священники, размахивающие пальмовыми ветвями и поющие Осанну, и со стороны могло показаться, что Бирнамский лес пришёл в Дунсинан.

МЕЧ СВЯТОГО МИХАИЛА

В фильме «Дюна», визионерском фильме, в котором предсказано американское вторжение на Ближний Восток [117], духовного лидера Сопротивления спросили:

— У нас хоть когда-нибудь будет мир?

— У нас будет победа, — ответил он.

Действительно, захватчик возможно и смягчит свою позицию, пытаясь установить мир, тогда как захваченным ничего не остаётся, как добиваться полной победы, до тех пор, пока захватчик не запросит перемирия. Так, во время Вьетнамской войны, сознательные американцы требовали «мира», но народ Вьетнама и его сторонники повсюду добивались победы над захватчиками. Этот закон часто забывают современные сторонники пацифизма и ненасилия. Они проповедуют ненасилие притесняемым как панацею от их бед. Неудивительно, что это движение ненасилия встречает понимание и хорошее освещение средств массовой информации и в больших дозах подаётся растоптанным.

В Святую Землю недавно прибыл внук Махатмы Ганди, приехавший учить ненасилию палестинцев в Рамалле. Идея-то хорошая, но место выбрано неподходящее: ненасилие — ежедневный чёрствый кусок хлеба для подавляющего большинства палестинцев, тогда как «насилие угнетённых» здесь очень редкая и драгоценная вещь, и «ненасилие» без неё не имело бы смысла. Львиную долю насилия вносит еврейское государство, в том числе и когда это «отложенное насилие», как назвал это явление один израильский философ и друг Палестины, Ади Офир: насилие, отложенное, как Дамоклов меч, как отсроченный тюремный приговор, который может быть приведён в исполнение в любой момент. Пацифисты ничего не могут поделать с отложенным насилием, вот почему мы должны вместо мира добиваться победы.