КАББАЛА ВЛАСТИ

Националистические идеи Гитлера были заимствованы из обширного арсенала еврейской мысли. Евреи почитают еврейство, и этот порочный эгоцентризм был скопирован немецкими и другими националистами. Идею расового превосходства и разделения людей на расу господ и Untermench («недочеловеков») можно отыскать во многих пылких еврейских религиозных книгах. Геноцид разрешается - нет! - вменяется в обязанность Ветхим Заветом, а заповедь «Истребите народ Амалека» все еще внесена в список под номером 604 из 613 заповедей ортодоксального иудаизма. Недавно ортодоксальный раввин Бар-Иланского университета издал краткий трактат под названием «Заповедь геноцида в Торе», объясняя концепцию геноцида и поднимая ее до уровня «положительной заповеди» для верующих иудеев. (Не будем сейчас затрагивать отдельный вопрос практического применения подобных теорий.)

На крайнее сходство еврейского и немецко-фашистского подходов обратил внимание в 1942 году выдающийся русский богослов о. Сергий Булгаков. Этот друг евреев высказал сожаление по поводу того, что «детей Израиля преследуют в Европе после вчерашнего триумфа», но отметил: «еврейское самосознание идолизирует свою собственную нацию. Оно деградировало, превратившись в еврейский расизм, тогда как немецкий расизм - всего лишь завистливая пародия на него».

Как и многие слепые подражатели, Гитлер не сумел понять всю глубину отличия. Евреи - не территориальная группа, тогда как немецкая нация формировалась и на своей территории. Территориальным народам не следует выходить далеко за свои естественные пределы. Кроме того, они и не смогут существовать вне их. Доказательством этого можно считать судьбу потомков немцев в штате Пенсильвания и в других районах США: они потеряли свою этническую принадлежность и стали американцами.

Можно понять ошибку Гитлера. Его страшил еврейский успех, «возвышение еврея», и он решил подражать еврейской стратегии. Бойкот еврейских магазинов и предприятий был точной копией бойкота нееврейских предприятий и вытеснения неевреев с рынка труда в современной ему Палестине евреями-сионистами. Идея «деиудаизации» была зеркальным отражением сионистской «иудаизации». Мысль Гитлера о массовом издании евреев была калькой концепции выселения палестинцев, что еще с времен Теодора Герцля (1896) предусматривал сионистский план, осуществленный на деле в 1948 году.

Американский социальный психолог Кевин Макдональд описал нацистскую доктрину как «зеркальное отражение иу-даистской стратегии» и потому самую большую угрозу евреям. Он предсказал, что в будущем неевреи, европейцы и американцы, обеспокоенные «возвышением еврея», станут «подражать аспектам иудаизма, заимствуя служащие интересам группы коллективистскую идеологию и социальные организации». Макдональд был прав, заявляя, что «иудаизма как групповая эволюционная стратегия окажет большое влияние на развитие народов Запада». Его заключение глубоко пессимистично: еврейская стратегия «обречена на победу», исполняется ли она евреями, или принявшими ее коренными народами.

Для белого националиста такое заключение - призыв к немедленному применению иудаистской стратегии в интересах коренных народов. Еврейский супрематист убежден, что иудаистская стратегия должна примениться только евреями. Но для нас, не-расистов, иудаистская стратегия плоха сама по себе, применяется ли она немцами, евреями или белыми англосаксонскими протестантами. Существует возможность совершенно другого, не-иудаистского ответа на иудейский вызов. Стратегия слепого подражательства пагубна, но существуют другие стратегии, основанные на не-иудаистской концепции территории и местного содержания.

Национализм основан на разнице между реальным и надуманным национальным содержанием. Вросшему корнями в свою родную землю англичанину не нужен никакой английский национализм, ведь он «дышит Англией». Он - сосуд, наполненный местным содержанием, в котором нет места никакой «английскости». Когда же англичанин чувствует, что потерял часть связей, он пробует восстановить их любовью к английской идее. Национализм возникает на руинах местных привязанностей. Когда связи человека с Тосканой, Кентом или Бургундией ослабевают, ему нужен заместитель - итальянский, английский или французский национализм. В конечном счете национализм превращается в шовинизм, в котором реальное местное содержание полностью забывается.