Каббала власти

Мы живём в эпоху торжества иудейской тенденции, веры в материю и пренебрежения духом. Эта теологическая позиция выражается в статьях бюджета и уголовного кодекса. Для гностика телесная смерть не страшна, а то и желанна. Для христианина золотой середины, надо бояться не тех, кто может убить тело, но тех, кто хочет убить дух. Для иудея убивающий еврея подобен уничтожающему целый мир. И тут крайности чреваты опасностью. Гностический подход хорош для воина или духовного человека, но может оказаться суровым для простого человека. Иудейский подход на первый взгляд - гуманней, но он направил неоправданные усилия на продление жизни богатых, стариков и детей с врождёнными дефектами за счёт здорового большинства, запретил эвтаназию и породил перенаселенность. Миллионы были потрачены на поддержание биологической жизни в трупе Ариэля Шарона и, за несколько лет до него, Любавичского раввина. Эти деньги могли бы накормить всех детей Африки. Возврат к христианскому сбалансированному подходу позволит старикам мирно умереть, а молодёжи - расти.

Итак, иудаизм - не чужая вера для христиан, наподобие тибетской религии бон или сикхизма. Иудаизм - это экстремистская тенденция самого христианства, как троцкизм есть маргинальная секта коммунистической Церкви. Иудаизм опасен потому, что он резонирует с основами христианской веры. Резонанс - страшная сила: марширующий в ногу взвод солдат может разрушить мост. Поэтому евреи не угрожают нехристианским обществам: их идеи не резонируют с фундаментами таких обществ. Евреи в Индии, Китае и Японии были слабыми этно-религиозными меньшинствами, но в христианских обществах они являют собой гибельную разрушительную силу.

Рене Генон сформулировал понятие «контринициации», когда группа адептов, полностью посвящённых в эзотерическое учение, действует против него. По Генону такими адептами были сатанисты или масоны. Александр Дугин предложил другой подход: некоторые религии контринициативны по отношению к друг другу[1]. Таковы иудаизм и христианство. Они возникли примерно в одно и то же время, в первые века после Воплощения, когда Отцы Церкви с одной стороны и мудрецы Мишны и Талмуда - с другой, создавали, полностью осознавая усилия своих противников, свои взаимоисключающие прочтения Ветхого Завета. Подготовленный и обученный талмудист выступает адептом контр-инициации в христианском обществе, а христианский священник в еврейском государстве подрывает слепую лояльность иудеев. Не случайно в еврейском государстве христианская вера преследуется. Чтобы выжить, христианство должно сражаться с иудейской тенденцией, даже если она маскируется под светское учение. Но и тут мы не найдём полной симметрии.

Религии кроме того выполняют дополнительную, мирскую функцию: они ставят пределы обществу и защищают многообразие. Шиитско-суннитская схизма позволяет арабам, туркам и персам сохранить свои культурные особенности. Раздельное существование православной и католической церквей помогло русским сохранить свою культуру даже во времена западной гегемонии. Некоторые религиозные общины могут мирно сосуществовать в рамках одного государства: православные христиане и мусульмане-сунниты прекрасно уживаются в Палестине, России и Оттоманской империи. Но они не могут жить вместе с западными христианами - католиками или протестантами, что обнаружилось в процессе распада Югославии и Чехословакии. Поэтому Оттоманская империя не смогла удержать хорватов-католиков, а Россия - поляков-католиков и прибалтов-протестантов. Религиозные различия зачастую указывают на неспособность общин жить вместе. В этом смысле русские шутят: «Что хорошо для русского, го немцу - смерть».

В Японии до Мейдзи для голландских купцов делалось исключение из общего запрета на посещение страны иностранцами при одном условии: они должны были топтать Распятие и Евангелие. Японцы оправданно считали, что такие купцы не везут с собой опасный духовный багаж и не подрывают солидарность японского общества. Но, возвращаясь к христианству и иудаизму, мы вновь сталкиваемся с проблемой: иудейская тенденция может проникнуть в христианское общество в светской личине и подорвать его основы. В отличие от голландцев в Японии, отречение еврея от его традиционной веры ничего не гарантирует.

Гностическая тенденция - традиционное средство защиты от иудаистского влияния, и поэтому Симона Вейль вслед за Маркионом отвергла еврейского бога и Ветхий Завет. Гностицизм заметно повлиял на ислам: мусульмане, как и гнос-тики-докетисты, считают распятие иллюзией и верят, что Господь унёс Христа на небо, оставив на кресте лишь облик, видимость человека. Исключив Ветхий Завет из своего священного канона, мусульмане защитились от еврейского бук-воедства. Запретив ростовщичество, они поставили препону союзу евреев и мамонцев. У них нет ни Ватикана, ни Папы, и поэтому не возникла концентрация духовной власти в одном единственном месте.