Кабельщик

– Тетя Надя, ну что ты в самом деле, – Андрей забрал у нее нож, и она снова неохотно опустилась на табурет. – Я на самом деле не просто так приехал, – начал Андрей, открывая помидоры. – Хотел проведать, конечно, не сломалось ли чего у тебя. А то в понедельник снегопад сильный был. Сейчас только с работы смог выбраться.

– Андрюша, у меня все хорошо. Ты за меня не переживай. Расскажи, Валерка как?

– Хорошо, – Андрей не часто мог сказать это не солгав. – Работу нашел. Сторожем. Я за ним приглядываю, ты не переживай.

– Ох, приглядывай, Андрюша. Он мне снился давеча. Так сердце за него болит.

– Ну чего ты, все хорошо, – Андрей погладил старушку по руке.

– А Таня как? Не похудела?

– Нет, – улыбнулся Андрей, вилкой вылавливая помидоры и выкладывая их на тарелку. Тетя Надя спрашивала у него это всякий раз, как он приезжал.

– Ругаетесь с ней?

– Нет, – Андрей отрезал себе кусок хлеба и уложил на него ломтик холодца. – Все что было, то прошло. Нам с ней и ругаться то не о чем.

– Ой… – вздохнула тетя Надя, разглаживая на коленях полотенце.

Андрей, жуя свой бутерброд, улыбнулся ей. Кусочек холодца упал с хлеба на стол, и тетя Надя протянула ему полотенце.

– На, Андрюша.

– Спасибо, теть Надь.

Андрей ел, а старушка рассказывала ему про то, как к ней иногда заходит соседка. Про планы на лето и весну, когда она начнет сажать арахис и помидоры. Он старался слушать и даже что-то отвечать, но настоящие его мысли были уже далеко в прошлом. Там, где в доме через дорогу они жили вместе с Таней и Сережкой.

– Андрюша, чем ты себя изводишь? – вдруг спросила тетя Надя.

Андрей налил себе еще чая, но отставил кружку в сторону.

– Мне последнее время Сережка с Сашей снятся, – сказал он тихо.

– Хорошие сны или плохие?

– Не хорошие и не плохие. Иногда я на Сережку со стороны смотрю, а подойти не могу. Вчера тоже такой сон приснился. Только стоял он по колено в сугробе. Я ему кричать пытался, но голос был такой слабый, будто мне горло сдавили. Все что я хочу в этих снах, это увидеть его лицо, его взгляд. Но в то же время для меня это и самое страшное. Больше всего на свете боюсь увидеть в нем разочарование, понимаешь? Осуждение.

Тетя Надя покачала головой.

– Не хорошо, Андрюша, так себя изводить. Ты лучше ко мне заезжай почаще. Я понимаю, как тебе тяжело сюда возвращаться, но ты все равно заезжай. Я-то с этого места уже никуда не денусь. Чего мне остается?

– Мне все одна вещь в этих снах не дает покоя, – продолжал Андрей. – Я сны все запоминаю и каждую деталь помню. И желтую вязаную шапочку, и синий пуховик. Только цвет сапожек не помню. Вот хоть об стену головой бейся. Ты можешь меня сумасшедшим считать, но я должен вспомнить.

– Зачем, Андрюша?

– Вдруг я сначала их цвет забуду, потом шапочку его, курточку. А потом и вовсе лицо его из памяти сотрется. А ведь у меня даже фотографий хороших нет. Нет, не могу я так. Ты не помнишь какого цвета сапожки на нем в тот день были?

– Ой Андрюша… – вздохнула тетя Надя. – Не помню я, родной. У меня последнее время из памяти все, как ластиком, стирается. Я уже и лицо Юры бы забыла, если бы он у меня на полочке в комнате не стоял.

Андрей опустил голову и выпил чая. Здесь он ответов тоже не найдет. Когда тетя Надя вышла провожать его к калитке, он еще раз ее обнял.

– Андрюша, ты себя береги. Сны эти, что тебе снятся, они не хорошие. Ты за них не держись. Я женщина старая, но что люди говорят, слышу. Раньше все говорили о заговорах, о порчах, чертовщине всякой. Так вот враки все это было. А теперь времена такие настали, что и не скажешь, что не было всего этого. Не знаю почему, но мир меняется, Андрюша. Я только за последние два года такого наслушалась и навидалась, что волосы дыбом встают.

– И ты береги себя, теть Надь, – Андрей запер калитку и снова пошел вдоль грязных сугробов, только в сумке теперь лежали две банки соленой капусты. Он не мог не держаться за эти сны. Каждый вечер Андрей закрывал глаза, только чтобы снова их увидеть.

***

Ровно в семь вечера пошел снег. Андрей заметил первые крупные хлопья, еще когда ехал в электричке обратно в город. К вечеру дороги опустели и в свете желтых фонарей выглядели так, словно их устлали серым пеплом. Андрей подумал, что такой пейзаж шел этому городу куда больше. Когда он вышел у дома, узкие лавочки уже покрылись белыми шапками. Он шел не спеша, наблюдая за редко проезжающими машинами. Во дворе Андрей снова встретил бездомного пса. Был ли это тот же пес, которого он видел раньше, сказать было трудно. Пес трусил через двор между припаркованными машинами. От мысли о том, что он искал место, где бы мог переждать холодную ночь, пока Андрей возвращался в теплую квартиру, ему почему-то стало стыдно. Но это чувство тут же исчезло, когда он заметил у подъезда худую фигуру в коротком пуховике. Андрей подошел ближе и сердце сжалось в комок.

– Валерка, ты чего тут делаешь так поздно? – спросил он.

Валерка вздрогнул от неожиданности и сбросил с головы капюшон. Андрей заметил покрасневшие, мутные глаза.

– Дядь Андрей, а я тут это, – Валерка вел себя неуверенно и нервно. – Тебя жду.

– Зачем?