Кабинет доктора Либидо. Том V (Л – М)

Тема раздвоенности полового чувства отразилась во многих произведениях М. В романе «Волшебная гора» («Der Zauberberg», 1924) молодой инженер Ганс Касторп заставляет себя влюбиться в женщину, похожую на своего одноклассника. В эссе «О Платене» («"Uber Platen», 1926) М. обратился к судьбе поэта Августа фон Платена (August von Platen, 1796–1835), который подвергался гомофобским нападкам Г. Гейне.

Летом 1927 во время отдыха на курорте Кампен М. познакомился с шестнадцатилетним Клаусом Хойзером (Klaus Heuser), сыном дюссельдорфского профессора-искусствоведа. Некоторое время юноша гостил у него в Мюнхене. Через несколько лет М. записал в дневнике: «Это была моя последняя и самая счастливая страсть». 20 февраля 1942 писатель вернулся к былым воспоминаниям: «Ну да — и я любил и был любимым. Черные глаза, пролитые ради меня слезы, любимые губы, которые я целовал, — все это было, и, умирая, я могу сказать себе: я тоже пережил это».

В конце 1920-ых М. уже считался признанным литературным классиком. В 1929 он получил Нобелевскую премию за монументальный автобиографический роман «Будденброки» («Buddenbrooks», 1896–1900). Между тем, в Германии начала сгущаться атмосфера всеобщей гомофобии. После прихода к власти фашистовМ. переехал в Швейцарию, а в 1933 эмигрировал в США. Во время Второй мировой войны преподавал в Принстонском университете; в 1944 получил американское гражданство. В 1952 вернулся в Европу и поселился в Кильхберге, близ Цюриха.

Летом 1950 в ресторане цюрихского отеля «Дольдер» М. обратил внимание на 19-летнего официанта Франца Вестермайера (Franz Westermeier): «Очень милый голос. <…> Эрика дернула меня за рукав, в то время, как я еще смотрел в его лицо, и заставила меня обеспокоиться. Пожалуй, не следовало более затягивать этот разговор, однако, мне были вполне безразличны взгляды, которые, возможно, наблюдали за сердечностью моих прощальных кивков. Он, наверняка, заметил, что нравится мне. Я сказал, между прочим, Эрике, что симпатия к красивому пуделю не особенно отличается от этого и что это не более сексуально. Во что она не совсем поверила…» (7 июля 1950).

Увлечение действительно оказалось серьезным: «Чувство к юноше затрагивает по-настоящему глубоко. Постоянно думаю о нем, пытаюсь подгадать встречи, которые легко могли бы стать стимулом. Его глаза слишком хороши, его голос слишком вкрадчив, и хотя мои желания не заходят слишком далеко, все же моя радость, нежность, влюбленность полны энтузиазма и дают пищу на целый день» (8 июля 1950).

Образ Ф. Вестермайера неотступно преследовал М.: «Постоянно думаю о нем и стараюсь найти повод для встречи, хотя это может вызвать скандал» (8 июля 1950). «Как замечательно было бы спать с ним…» (10 июля 1950). «Засыпаю, думая о любимом, и просыпаюсь с мыслью о нем. „Мы все еще болеем любовью“. Даже в 75. Еще раз, еще раз!» (12 июля 1950). Как это постоянно случалось и ранее, писатель отразил черты реального человека при создании очередного художественного произведения «Признания авантюриста Феликса Круля» («Bekenntnisse des Hochstaplers Felix Krull», 1954).

Младший сын М. Голо, впоследствии известный немецкий историк, как-то заметил, что желания отца «никогда не опускалась ниже пояса». Его гомосексуальность: «можно было уподобить сексуальной жизни прусского генерала: по отношению к женщинам он был пуглив и сдержан…».

М. скончался 12 августа 1955 от атеросклероза в больнице Цюриха; похоронен на городском кладбище Кильхберга.