Каблучок на удачу (СИ)

— Смотрю, задела тебя наша «ромашка».

Замечание брата вырвало меня из раздумий. Я всегда гордился своей способностью быстро размышлять и переключаться на разные темы. И сейчас высказывание брата меня не поставило в тупик, а так, слегка раздосадовало. Я сразу понял о ком речь, но предпочёл сыграть в дурака.

— О чем ты?

— Ну, как же? О скромном архитекторе из кабинета, которого ты пришёл прямо сюда, бросив всю ревизию, едва ли обойдя половину кабинетов.

Я досадливо отложил в сторону серебристую ручку с эмблемой фирмы и приготовился — вот чувствую, неспроста брат завёл этот разговор. Он иногда напоминает мне затаившегося удава: лежит — лежит, а потом меткий выстрел и сразу за горло.

— Ладно. Мне она… интересна, — глухо выдал я.

— Ясно, — глаза брата зажглись предвкушающим огнём. Мне это совсем не понравилось. — Я тоже давно к ней присматривался, — говорит, а сам внимательно следит за моей реакцией. В эту игру можно играть вдвоем. Я сидел молча, изогнув одну бровь, всей позой показывая своё пренебрежительное отношение ко всей теме, — и мне она… интересна. Надеюсь, ты не будешь против, если я за ней поухаживаю.

Вот сижу, смотрю на полноватое, слащавое лицо брата. Чего-то на нем не хватает? Разбитого носа, наверное…

— Служебные романы запрещены, — как можно спокойнее сказал я. Вот ведь, какой!!! Увидел мою заинтересованность и решил потягаться.

— Ой, ли?! — вскинул он руки, чуть не облившись кофе, — кто бы говорил. Так ты не будешь против?

— Буду, — жестко ответил я. У Вадима ещё в юности было хобби — уведи и брось девушку. Неужели не прошло. Не могу я согласиться или могу? — Хотя ухаживай, — подумав, безразлично отмахнулся я.

— Так, с чего бы начать? Цветы, кино, поцелуи. Мне кажется, в постели она будет просто огонь! — и причмокнул губами, будто представляя все это. И я представил и звук от скрипа моих зубов, казалось, долетел и до брата.

— Ладно, говори на прямую, к чему ты ведёшь?

— Спор!

— Что-о-о? — ну, точно, детство заиграло.

А брат продолжил:

— Она работает у нас три года. Ни одного романа, любовника, ухажёра. Всех отшивает. Даже меня. Да, да, было дело! Спор до первого признания в люб-ви.

— Это не серьёзно, — я взялся за шариковую ручку, подтянул к себе документы и хотел продолжить работу, погружаясь в первый пункт договора.

— До прилюдного поцелуя и отцов ROLLS ROYCE в твою пользу. Срок месяц. Ты проиграешь, отписываешь мне часть прибыли от последнего договора.

Шариковая ручка, которую я вертел в руках, замерла, я поднял взгляд на брата и сказал:

— По рукам. — В конце концов, от поцелуя ещё ни одна девушка не отказывалась. А на машину я давно глаз положил. Это будет самая лёгкая победа в моей жизни. Я усмехнулся и погрузился в отчёт. И на что рассчитывает брат?

Глава 4

Работы было много, но меня она нисколько не напрягала. Что-что, а работать я любила. Чувствовать состоятельность, владеть обширными знаниями и находить решения на любые даже самые сложные задачи. Иногда, я просто упивалась этим состоянием власти над тем, что я делаю. Я — Властительница чертежей, точных расчётов и богатого воображения.

А-ха-ха! (зловещий смех)

Та-да-да-дам! (грозная музыка).

В голос рассмеялась над своими мыслями. Вновь летаю в облаках.

Не зря у меня творческий склад ума и богатая фантазия.

До конца рабочего дня оставалось меньше пяти минут, и я начала потихоньку убирать рабочие документы — в сейф, личные вещи и кое-что нужное с работы в сумку.

И довольная собой направилась к выходу.

Последний раз оглядела кабинет, проверила наличие всех ключей. У меня после вчерашнего «веселого вечера» разыгралась фобия что-то оставить на работе по — этому я проверила все раз десять, наверное, если не больше.

Во время ожидания лифта ко мне присоединился, не кто иной, как Константин Савельев собственной персоной. Я вежливо ему кивнула и отвернулась, смотря на двери лифта — они такие обычные, серебристые. Вступать в беседы с начальством в мои планы не входило. Особенно если это начальство вызывает непонятное чувство робости, а непонятные чувства мне не нужны.

Наконец лифт соизволил подъехать и распахнуть свои двери, я вошла первой, большой босс — следом, судя по шагам. На его перемещения я старалась обращать столько же внимания, сколько, например, на вазу стоящую в комнате на одном и том же месте лет сто, короче, не замечать.

— Как прошёл Ваш рабочий день, Наталия? — услужливо спросил он меня.

Я даже дернулась — не ожидала, что со мной все же заговорят. Если бы ситуация позволяла, я с удовольствием притворилась глухой и продолжила выжигать взглядом дыру в створках лифта, но пришлось вежливо улыбнуться и сказать:

— Хорошо, — чувствовала себя пай-девочкой, которая ради правильного впечатления у окружающих должна быть милой и вежливой, не считаясь со своими чувствами. А этот тип меня раздражал и своей идеальной внешностью, и манерами, и успехом у женщин, да и вообще… всем, короче.