Каблучок на удачу

— А! Я его сб… недавно подобрала и приютила. — Фигушки. Не буду я себя дискредитировать, как водителя. В это время, пробка, наконец-то, рассосалась — тронулись. А то ещё немного и я разболтаю "где ключи от сейфа и где деньги лежат". Умел мой пассажир слушать, похвальное качество.

— Сегодня же пятница! — воскликнула я.

— Да, — заулыбался Савельев.

— Как хорошо. Завтра на работу не надо. Ой! — вроде стандартная фраза, а какая неуместная оказалась.

— Везёт же вам, — как-то трогательно ответил шеф.

— А вам?

— А у меня нет начальства, что бы на выходные отпустил, приходится работать.

— О!!! Ну это не серьёзно. Зачем себя изводить. Все равно всех денег не заработаешь. Съездите к невесте, проведайте. Вот и выходной будет, — высказалась и стала ждать ответа, закусив щеку. Мама меня часто ругала, что бы я "не рубила с плеча" некоторые вопросы. Говорила она мне: "Деликатней, доча, надо быть и мудрее. Особенно с мужчинами" — вот не дано ни того ни другого. От чего-то меня интересовало, что ответит Савельев, пусть даже пошлет и будет прав.

Он долго раздумывать не стал, ответил сразу:

— Так если бы была невеста, может быть, и не работал столько, — ухмыльнулся он, — а с чего вы взяли, что у меня кто-то есть. Вроде поводов не давал.

— Ваш брат сказал, — сдала я информатора с потрохами. Вот ещё, не собираюсь я в шпионов играть. Как есть, так и сказала — пусть сами разбираются.

— Ну, Вадим и жук.

— Ага, — я как раз представляла Вадима Демидовича со змеиным хвостом. Савельев — старший не обратил на это внимания, погрузившись в свои мысли.

Возникшая тишина напрягала, казалось, натянулась струна и сейчас лопнет. Такие моменты я не любила, поэтому включила, на свой страх и риск, проигрыватель. В памяти были свежи воспоминания, как я опростоволосилась накануне. С радио была какая-то беда, зато старые — добрые ленточные кассеты шли на раз. Вот и музыкальную программу в моем ретроавто можно было смело назвать: " Старые песни о главном". Сейчас же я включила касету из моей четырнадцатилетний молодости и салон машины наполнился знакомой мелодией.

Лирическая песня, когда — то давно я знала ее наизусть и строчки сами всплывали в голове. Сама не заметила, как стала подпевать вслух:

— Я подойду к тебе незаметно, ты не увидишь моего лицааа…бла…бла…бла … Ведь я дороже золота….[i]

Следующая композиция и сейчас одна из моих любимых и я так же подвывала:

— Замер троллейбус в троллейбусном парке…

На волне эмоций полученных от песни я воскликнула:

— Обожаю эту песню! — и сделала громче. Шикарная мелодия.

— ВЫКЛЮЧИВ ЛАМПОЧКИ В СОРОК ЭЛЕКТРОСВЕЧЕЙ…

Следующая песня была тоже из любимых. Голос певца надрывно пел: «Поздно мы с тобой поняли, что вдвоем вдвойне веселей…"

Но на этой песне действительность и воспитание взяли верх, я сделала звук тише.

К дому подъехала притихшей. А что? Поболтала, песни попела, музыку громко послушала — все сделала, как хотела. Осталось надеяться, что шеф после моих закидонов не побежит домой пить валериану. На вид мужик, вроде, крепкий.

Глава 6

Остановилась перед въездом в гараж, в ожидании, когда пассажир соизволит вылезти и покинуть моё транспортное средство. Сидит! Молчит! И нагло смотрит вперед. Пожав безразлично плечами, я заехала на подземный этаж, где и были расположены гаражные боксы. Пусть сидит ему же дальше топать.

Подъехала к нужному гаражу, достала из бардачка ключи.

— Я сам. — Савельев забрал ключи из рук и пошёл открывать ворота.

Ничего не понимаю, это переходит все рамки, все ограничения моей личной территории, в конце концов, куда я давно поклялась, что ни один мужик не войдет, больше.

Ко мне потихоньку начала подкрадываться паника: она своими костлявыми пальчиками начала гладить меня по руке, пробираясь все глубже и глубже, под самое сердце. А шеф стоял возле открытых ворот, ожидая моего въезда. Сейчас его задавить или пусть поживет? А то прет, как танк не разбирая ни тонких намеков, ни прямых отказов.

Я же спокойно заехала в гараж. Мой любимый черный юмор помог справиться с бунтующими эмоциями. Заперла машину, не забыв забрать сумку с заднего сиденья, Савельев отказался возвращать мне ключи — гараж закрыл сам.

И вот, мы остановились в полутьме подземной парковки, возле закрытых ворот я набрала в грудь воздуха, что бы, вновь, расставить все точки над «i» и произнести мои коронные слова, когда Константин сделал невероятный для наших отношений жест, нарушив все правила субординации, — он закрыл мне рот ладонью. На мои жалкие попытки возмущенно помычать и убрать руку, лишь раздраженно закатил глаза.

— Да знаю я, знаю. Ты фригидна и мужиков не любишь. Но может хоть чаем одинокого, холостого, голодного мужчину напоишь, а то обо мне никто и не побеспокоиться, — и такое жааалобное лицо, — обещаю, приставать не буду, — поднял обе ладони вверх — сдаётся.

Я сделала глубокий вдох, наполняя легкие застоявшимся подземным воздухом и с выдохом, я сдулась сама и весь мой боевой настрой. Что в принципе я теряю? Ничего. Еще один одинокий вечер с телевизором?

— Хорошо. Только чая не обещаю, — ехидным голосом сказала я.