Каботажный крейсер. Ковчег

– Так, это здесь лишнее. – Драгобич повертел головой, прикидывая, куда вылить содержимое, и, не найдя подходящей емкости, вылил его себе в глотку. – Ап… ап…

Мойша выпучил глаза и замер, раскрыв рот, пытаясь поймать вдох.

– Нет, ну мои подданные совсем оборзели. На ходу подметки режут. Ара-Белла! Тащи еще посуду, у меня стакан отняли!

В каюту вкатился дроид с подносом, на котором стоял ряд пустых стаканов, и выставил его на стол. Блад взял новый стакан, наполнил его до краев.

– Ну и еще раз за знакомство.

Дружно звякнули бокалы и стакан, после чего все, включая уже отдышавшегося Мойшу, потянулись за закуской.

– Я даже не знаю, как к вам обращаться, – сказала Ева, – император или капитан.

– Я человек без предрассудков, – небрежно махнул рукой Блад. – Ко мне можно обращаться просто: Его Величество император Всея Руси и сопредельных с ней галактик… – Стакан самогонки сделал свое дело, и градусы уже бежали по жилкам действительно уставшего за эти дни капитана.

– Ты его не слушай, – замотал головой Грев. – Он иногда такое ляпнет. В целях конспирации, пока мы здесь, зови его как положено, – император.

– Пока мы здесь… – медленно проговорила Ева. – Так, может, все-таки расскажете, кто вы такие, что здесь делаете, и главное, как тут оказались?

Адмирал с усмешкой посмотрел на Блада.

– Предлагаю дать слово императору. Он много о нас знает, а мы с другом Васей о нем не знаем почти что ничего. Наш император – лошадка темная. Ну что, ваше императорское величество, готовы поделиться с нами своей историей?

– Уверены, что выдержите правду? – спросил капитан.

– Уверены, – послышался в ответ хор голосов.

– Ну смотрите, сами напросились. Грев, наливай! Стоп! Чего ты как нерусский?

– В смысле?

– Что в смысле? Чего и куда льешь? Так, эти недомерки в сторону! У нас на Руси отдыхают так… – Император лично разбулькал самогонку по стаканам. – …Ну, с богом! – Ева на полглотке поперхнулась, у Драгобича вторая доза пошла легче, а Грев с Бладом даже глазом не моргнули, выпив залпом все до дна. И только после этого капитан приступил к рассказу. – Ну, значит, дело было так…

Артист он и в Африке артист. Ядреный самогон подхлестнул фантазию, и, как говорится, Остапа понесло. Это было что-то с чем-то! Душераздирающая история благородного пирата растянулась на добрых два часа. Слышали бы ее Дюма или сценаристы современных мыльных опер! Первый наверняка утопился бы в собственной чернильнице, а последние разбили себе лбы о мониторы в приступе бессильной злобы. А если бы и это не помогло, то просто удавились бы от зависти. Да, Блад был артист. Настоящий Артист, с большой буквы. Грев сыпал проклятия, Драгобич с красными от слез глазами шмыгал распухшим носом, а Ева откровенно рыдала в голос, размазывая по щекам сопли и слезы.

Под конец рассказа адмирал не выдержал, сорвался с места и начал нарезать круги вокруг стола.

– Ева, ты можешь эту сволочь оживить? Я его еще разок убью… нет, я его в железную маску закую, чтоб он все тридцать три года страдал, как Истинный! Родного брата… ну и тварь!

– Я только не пойму, как вас могли в роддоме подменить, – всхлипнула девица, – и что такое этот ваш роддом?

– А я не понял, как ваш брат отдал приказ о заточении, – честно признался Грев и перестал бегать по каюте. – Он же тогда говорить еще не мог.

– Ментально. Через камень власти, – мрачно изрек капитан.

Внезапно пьяненький Драгобич насторожился, перестал тереть распухший нос и застыл, навострив уши.

– А Петя говорит, что все было не так.

– Какой Петя? – перестала плакать Ева.

– Этот. – Драгобич предъявил девушке кристалл.

– Ты что, стекляшке веришь, а мне нет? – возмутился Блад.

– Ага, – кивнул наивный Мойша.

– Стукач твой Петя, – рассердился капитан. – Стукач и очень вредная редиска.

– Так ты все врал? – ахнула Ева и запустила в Блада первое, что подвернулось под руку. Капитан поспешил пригнуться, пропуская над головой стакан. – А я-то дура… Так, начинай сначала. Мойша, если он опять соврет, сразу дай мне знать. В следующий раз не промахнусь.

– Ладно, черти, раскололи, – добродушно улыбнулся Блад. – Так и быть, на этот раз всю правду расскажу. Но есть одно условие.

– Какое? – Греву было и обидно, и смешно. Попасться на такой тупой развод! Нет, не тупой. Надул их капитан красиво.

– Правду, да и то не всю, знает только Джим. Для остальных моя история – тайна за семью печатями. И когда мы туда вернемся… – Блад ткнул пальцем в потолок.

– Это куда? – потребовала уточнить координаты Ева.

– В будущее. Они вон знают, – кивнул капитан на Грева с Мойшей. Адмирал с ученым закивали головами, подтверждая: знают! – Так вот, когда мы туда вернемся, а мы туда обязательно вернемся, вы будете молчать. А то мне перед Алисой будет стыдно, – признался капитан. – Я потом ей сам все расскажу. Правду обо мне она должна узнать только от меня и ни от кого другого.

– Заметано, – поднял руку Грев.

– Буду нем, как рыба, – пообещал Драгобич.

– Ну я-то туда, – ткнула пальчиком в потолок Ева, – вряд ли попаду, но обещаю хранить вашу тайну, император.