Кабул на военном положении

– Вот Дженнифер Стэнфорд. Она сыграла свою роль. Но вам определенно известна подлинная личность вот этой Дженнифер Стэнфорд. Говорите, вам это зачтется.

Ответ находился на кабульском воинском кладбище. Но и тогда не стало бы яснее, кто есть сидящая здесь женщина... Полковник Тафик раскурил сигару. Он испытывал необычайный подъем. Давно уже не случалось ему допрашивать столь любопытных персон.

Став перед узниками, он объявил:

– Наши советские товарищи ушли, и теперь мы можем основательно заняться делом. У вас есть время на размышление, потому что мне нужно идти с докладом к самому президенту. Когда я вернусь, мы начнем допрос. В моем распоряжении целая ночь, завтрашний день и вся неделя, покуда в вас еще будет теплиться жизнь.

Он вышел, громко стукнув дверью. Малко сделал новую попытку встретиться взглядом с Дженнифер, но с прежним успехом. Казалось, молодая женщина уже распростилась с жизнью. Кто же она?

По всей вероятности, является советской гражданкой. Наряду с ЦРУ, КГБ был единственной мощной разведывательной службой, защищавшей некие интересы в Афганистане. Но какая задача была поставлена перед ней? И в какую игру затесался он, Малко?

* * *

– Товарищ Элиас, приезжай немедленно!

В голосе Алексея Гончарова звучало смятение. Элиаса Мавроса позвали к телефону в холле "Кабула", когда он собирался ехать ужинать в "Интерконтиненталь". Раз советский товарищ столь настоятельно просит его приехать, надо полагать, на то есть важная причина.

– Еду! – ответил он.

Он сел в такси и велел шоферу ехать на юг по проспекту Даруламан, по левую руку от которого тянулись пустыри, а по правую выстроились здания различных учреждений. Он велел остановиться у окованной стальными листами ограды советского посольства и отпустил такси. В ту же минуту вспыхнули прожекторы входного тамбура, заливая его потоками слепящего света, и зажужжала телевизионная следящая камера.

Стражник надавил на кнопку механизма автоматического затвора, установленного с внутренней стороны, и Маврос прошел под аркой магнитного детектора. В этот поздний час посольство обезлюдело. Хмурый Алексей Гончаров ждал его у входа в здание.

– Идем, товарищ!

Не осталось и следа радостного подъема их недавней встречи... Элиас последовал за ним в кабинет, где негде было повернуться из-за телекса, различных приборов и штабелей газет. На стене висела большая карта Афганистана, испещренная пометками, заштрихованными участками, исчерченная линиями, утыканная разноцветными флажками. Малейший значок составлял здесь тайну: на карте было обозначено истинное расположение отрядов моджахедов. Со стесненным сердцем Элиас Маврос увидел, как разноцветные круги стягиваются вокруг Джелалабада. Алексей Гончаров вставил кассету в видеомагнитофон "Самсунг", включив экран контроля изображения. Сперва Элиас видел лишь полные щечки полковника Тафика, затем объектив скользнул вниз, показывая крупным планом Наталью.

Волосы спутаны, лицо измученное, глаза опущены.

Как завороженный, он слушал пояснения, вопросы и ответы, не в силах отвести глаз от женщины из Советского Союза. Он не мог удержать возгласа, когда ввели сильно потрепанного Малко.

В гробовом молчании мужчины прослушали заключительные слова комментатора, затем, по-прежнему храня молчание, Гончаров выключил видеоскоп.

– Через час этот фильм будет передан в Москву через спутник связи, – убитым голосом проговорил он. – Его увидят наши товарищи. Как ты сам понимаешь, они напряженно следят за событиями в Кабуле. Кстати, очень скоро от нас начнут поступать телексы, – я просил шифровальщика не отходить от аппарата.

– Когда это снимали?

От волнения голос Мавроса звучал глухо, в глазах у него стояли слезы.

– Не более часа тому назад. Прямо оттуда они явились сюда. Только они сами не знают, что у них снято на пленку. Да и никто не знает...

– Как ее арестовали? Почему?

– Неизвестно. У журналистов из телевидения уже давно была назначена встреча. Чистейшая случайность. Не будь их, мы вообще ничего не знали бы... ХАД с нами не откровенничает.

Дрожащей рукой Элиас закурил сигарету.

– Схожу-ка я к Тафику, – промолвил он. – Он – неплохой мужик. Надо выручать Наталью!

Алексей Гончаров строго посмотрел на него.

– Нет, товарищ! Не надо ничего делать. Для нас лучше всего будет, если они быстро умрут. Оба.

Глава 16

Элиас Маврос с ужасом посмотрел на офицера КГБ. Впервые за все время их знакомства они совершенно не понимали друг друга. Овладев голосом, грек мягко, но настойчиво проговорил:

– Товарищ! Я согласен в случае с американцем, но мы не можем оставить Наталью в руках хадовцев. Ты можешь себе представить, что они с ней сделают. Они хотят знать, откуда у нее эта аппаратура. Они на куски ее изрежут! Это наш товарищ, она ничем не провинилась, просто выполнила свой долг. Да как же после этого я посмотрю другим в глаза?

Алексей Гончаров бессознательным движением достал из-под письменного стола бутылку водки, наполнил две стопки, одним духом опорожнил одну из них и сказал: