Кач искажённого мировоззрения

Запах подгоревшей на забытой сковородке селёдке врывается в ноздри, преодолевая защиту змеиной брони. Тварь начинает биться в агонии, я с трудом уворачиваюсь то от пролетающего над головой хвоста, то подпрыгиваю вверх от загребущих лап, но успеваю нанести ещё один удар по другому пятну. 

Тварь прыжком разворачивается ко мне оскаленной пастью, в которую влетает спиральный бур вылечившегося Корсара. Обрушиваю топор на череп твари раз за разом, не давая раскрыть пасть для атаки. Наконец, череп проламывается, одновременно с этим взрывается глаз от точного попадания Корсара. Всё! 

- Не там ты вышел телят пасти, Макар! – Заявляю издохшему чудовищу, подбирая шкатулку. 

- Это не Макар, а ручной крокодил Макара, просто Система поленилась выписывать полностью имя, вот и осталось Макара. – С умным видом шутит Корсар, щеголяя передо мной в виде голой мокрой курицы, шкуру тарбория он убрал сушиться в инвентарь.

- Штаны одень, античный герой! 

Кофе я так и не допил, оставив открытый термос возле водопада. Вернулся за ним, вылив остатки недопитого из колпачка (остыл), налил себе полный колпачок. 

- Без надобности, думаю, их больше ловить не стоит. – Вопросительно предложил Корсар.

- Посмотрим на надобность. 

Пока приличные люди, получив несколько минут драгоценного и безмятежного отдыха, копались в разросшемся интерфейсе, Корсар маялся дурью. Мало ему было купания в озере, так он теперь копался в глине ручья. Я уже был готов двигаться дальше, но позволил юнге поиграть в детские бирюльки несколько дополнительных минут. 

- Мастер! Просто настоящий скульптор, который Петра слепил в Москве, как его там: Менестрели. – Похвалил Корсара.

- Церетели! – Наморщив лоб, поправил меня юнга. – У меня сестра лепит классно, только маленькие фигурки, а у меня не очень получаются.

- Не скажи! Этот Чебурашка у тебя получился точной копией мультяшного. 

- Спасибо, Якут! Только я лепил Ветала. 

- То-то я смотрю: уши у твоего Чебурашки покусанные, а оно вот чего! – Засмеялся я, добавляя успокаивающим тоном. – Пошли монстров крошить, а лепку своей сестре оставь.

К слову говоря, веталы мне нравились. И уровень у них приличный, и попадаются часто, так ко всему прочему легко убивались сумраком и мечом. Лишь изредка особо шустрые особи уворачивались  от меча, но Корсар был наготове и добивал стрелами. А к концу дня встретили нового урода.

Человекоподобный ужас чёрного цвета бежал на нас, довольно скаля кривые зубы. Пишача 30 уровень. Настоящая черножопая мразь. Если у негров или малайцев цвет кожи играет шоколадными оттенками, то это чудовище было иссиня-чёрного цвета. Непомерно огромный во всех отношениях. Огромная голова с торчащими во все стороны лохмами, зрительно увеличивающими её ещё больше; чудовищно вздутые вены, заметно пульсирующие под кожей; мощные ноги и руки; гипертрофированно вздутый живот и на столь же сильно выпученные глаза, с вращающимися белыми глазными яблоками с маленькой чёрной гнилушкой посередине, заменяющей зрачок. 

Огромный мясницкий тесак в лапе Пишача казался скромным перочинным ножиком. Одно радовало, что это трёхметровое чудище не атакует из засады, а нападает сразу, лишь завидев добычу издалека.  Но были и минусы. При своих габаритах Пишача нёсся со скоростью курьерского поезда даже под сумраком. 

Пришлось мне выдвигаться вперёд и встречать его с топором. Что-то реально страшно! Расслабился я на беззащитных веталах, хотя Корсар их таковыми не считает. Атакую в лоб, а принимает топор Пишача своим безразмерным брюхом. Попадаю удачно в пятно проклятия, которое на такой чёрной коже практически незаметно. 

Но топор вязнет, и я не успеваю его выдернуть, как над головой рассекая воздух со свистом, пролетает тесак Пишача. Акинак влетает в руку, ныряю за спину монстра и рублю по задней части бедра, уходя дальше вокруг. И верно, тесак летит за спину, бороздя место, где я только что стоял. Меч пламени! Пока он мчался бегом, я боялся промахнуться, но сейчас огненный столп обрушился точно на кудлатую башку твари. Ух! Жаром обдало серьёзно. Будь я на шаг ближе и сворился бы от собственного меча. 

Топор выпал из брюха визжащей твари, которая катается по земле пытаясь сбить магическое пламя. Подхватываю топор и, расчётливо примерившись, подскакиваю к Пишаче, нанося удар по затылку. Монстр отбивается тесаком не глядя. Сдуру пытаюсь парировать топором, кажущийся небрежным, удар. Чудом тесак не перерубает ручку топора, но силы удара хватает, чтобы отправить меня в полёт с гудящими от вибрации руками. 

Обгоревший лысый монстр садится на задницу, выбирая цель для атаки. Две стрелы споро влетают ему в глазницы, вздымая фонтаны из глаз. С трудом унимаю дрожь в руках и врубаюсь топором снова в ту же точку на затылке. Меняю топор на акинак и включаю миксер, взбивающий мозги Пишача в воздушное безе через прорубленную дыру в затылке. 

- Ну и урод! – Вытаскивая стрелы из глаз, заметил Корсар.

- Нормальный моб, не уродливее шустряков. – Не соглашаюсь я, поднимая шкатулку. 

Продвинутая заточка +3% к урону.