Качество жизни

Посчитав свои регулярные неполадки с головой достаточным поводом, я устранился от телеэфира, который мне, если честно, просто уже надоел. Кичин этим самоустранением был весьма недоволен, но ущучить не мог: я ведь работал не на договоре, а вольным стрелком. Он собирался со мной встретиться, но, человек страшно занятой, никак не находил времени.

64

Однажды вечером позвонила Даша. Я хоть и сменил мобильный телефон вместе с номером, но оформил на несколько месяцев переадресовку звонков.

- Привет, ты дома? - не поздоровавшись, спросила Даша.

- Да, - ответил я, сразу узнав ее.

- Зайти можно? Я тут в пяти минутах уже.

- Это хорошо, но я в другом месте живу.

- Вот, ё! Где?

Я объяснил, и через час она появилась.

За короткое время она довольно сильно изменилась, по крайней мере внешне, хотя, вроде бы, ничего радикального. Те же волосы, но светлее и с претензией на стиль, те же джинсы, но по бокам вышивка и бахрома, та же прозрачная кофточка, но снизу короче, а сверху расстегнута не одна пуговичка, как бывало, а сразу три. Она выглядела по-прежнему провинциалкой, но уже обтесавшейся, и, к тому же, что меня огорчило, казалась девушкой известного пошиба.

- Вот что, - сказала она. - Времени у меня мало. Поэтому сразу говори да или нет. И я ухожу.

- А что да, что нет?

- Деньги нужны. Пять тысяч. Не рублей. Срочно. Причем, учти, скорее всего не отдам. И вообще ничем отплатить не могу. Даже сам понимаешь чем, потому что я по этой части заболела. Вот так. И кофе хоть угости. Или чаем. А пиво есть?

Казалось, она заранее настроилась на отказ. В самом деле, найдется ли в мире чудак, который даст ей деньги, да еще такие, на подобных условиях, вернее, при отсутствии условий? Зачем тогда пришла? Психологически вполне объяснимо: иногда человек, попадая в отчаянное, безвыходное положение, предпринимает что-то заведомо нерациональное, проигрышное - чтобы уже окончательно убедиться: тупик, выхода нет. И, исходя из этого, смириться или, напротив, сделать какой-то невероятно смелый шаг.

Я варил кофе, посматривая на нее. Надо же, даже не сочиняет драматической истории, не пытается разжалобить. Впрочем, история наверняка имеется, сочинять не надо.

- А почему ты считаешь, что у меня есть такие деньги? - спросил я.

- Только не говори, что нет! Твои книжки в каждом магазине, ты из телевизора не вылезаешь.

- Уже вылезаю. Совсем почти вылез. А книги ты хоть читала?

- Конечно.

- И как тебе?

- Нормально. Не хуже других.

- И не лучше? - мне почему-то показалось очень важно услышать, что она скажет.

- Лучше, наверно. Я не очень в этом разбираюсь.

- Ты просто скажи, понравилось или нет.

- Вот пристал. Лариска в восторге. Просит меня обратно с тобой познакомить.

- А ты не в восторге?

- Ну нет, и что? По-моему, ты под К. работаешь. Он тоже отстой, но всем же нравится. Поэтому ты на меня не ориентируйся. Короче, не дашь денег?

- Ты думаешь, что я сумасшедший, да?

- Ничего я не думаю... Помнишь, как мы в метро встретились? Нищего помнишь на тележке?

- Помню.

- Ты тогда в меня попал очень.

- Как это?

- А так. Я как раз думала об этом. Ехали с Лариской к ее спонсору, который ее, кстати, недавно чуть не убил, такой гад оказался... В общем, едем, Лариска мрачная, а я думаю: почему у одних людей полно денег, а у других совсем нет? Хотя это понятно. Другое непонятно: почему бы богатому просто не поделиться? Взять - и дать! Просто так! Ну, для удовольствия души, что ли! Это же даже приятно! И тут ты как раз нищему этому даешь, прямо в этот самый момент. Я подумала: надо же! Я прямо в тебя сразу влюбилась даже.

- Спасибо. Значит, я тебе должен просто так дать пять тысяч?

- Не должен. Хочешь - дашь. Не хочешь - не дашь.

- Ни за что?

- Ни за что.

- А если не дам?

- Не бойся, не повешусь.

- Между прочим, ты домой собиралась. В Тамбов, кажется?

- Ясно. Начинаем вопросы про мою личную жизнь? Обойдешься. Ныть тут не собираюсь. Ни за какие деньги. И вообще, извини, конечно, но я люблю одного человека.

- Да? Может, эти деньги для него?

- Может. Тьфу, ё! - она обожглась кофе и сплюнула. - Дай молока!

Я влил ей в кофе молока, она сделала большой глоток и сказала:

- А хотя бы и для него. Вопрос не об этом. Рассказывать ничего не буду, хотя, может быть, там жизнь зависит. Просто я сегодня с утра сижу и думаю: ну, все, конец, делать нечего. И про тебя вспомнила. И подумала: есть единственный человек во всей Москве, кто может деньги дать. И не только в Москве, а вообще. Если не он, то никто.

- Очень лестно слышать о себе такие вещи. Извини, я сейчас.