Кадет Поттер (СИ)

— Палочки на изготовку! На счёт «три» попытайтесь разоружить противника. Только разоружить, никакого насилия. Раз… два… три!

— Экспелиармус! — прокричал Малфой, но Гарри сделал телодвижение, словно уступает дорогу, и луч прошёл мимо, после чего отправил противнику риктусемпру, и тот повалился на пол в приступе хохота.

— Таранталлегра! — ответил Малфой, но то ли смех, то ли врождённая криворукость вновь не позволили его заклятию достигнуть цели.

— Прекратить! Сейчас же прекратить! — безуспешно надрывался Локхарт. В итоге в учебную дуэль вмешался Снейп и отменил единственное заклинание, произнесённое Гарри.

Как только Малфой пришёл в себя, то яростно заявил, что готов продолжать, и декан не стал ему препятствовать.

— Три… два… один!

Малфой мгновенно взмахнул палочкой и крикнул:

— Серпенсортия!

Раздался звук, похожий на выстрел. На глазах ошеломлённого Гарри из палочки Малфоя вылетела длинная чёрная змея и шлёпнулась на пол. Зрители, стоявшие впереди, отпрянули в ужасе. Кто-то истошно закричал.

— Твою ж мать, — вырвалось у Снейпа. — Стойте смирно, Поттер, — попытался он предостеречь от необдуманных действий, но было поздно. Ибо влез Локхарт, но его заклинание лишь подняло змею в воздух, и та вновь шмякнулась об пол, яростно шипя. И Гарри с изумлением понял, что её голос звучит точно также, как и тогда, перед тем как они нашли окаменевшую миссис Норрис. Тем временем разъярённая змея взяла курс на одного из студентов Равенкло, и времени осталось катастрофически мало. Как в его руках оказался пистолет, Гарри так и не понял, и просто произвёл три прицельных выстрела, целясь в голову, и две пули попали в цель, остановив змею в метре от Джастина Финч-Флетчли. Её тело дёргалось ещё несколько минут, но опасности более не представляло. Локхарт тихо обмочился, а Снейп, матерясь и мечтая убить имбецила Малфоя, убрал останки гадины.

После стрельбы в дуэльном клубе Гарри вызвали пред светлые очи директора.

— Лимонный щербет! — произнесла МакГонагал волшебный пароль, и горгулья, стоящая на охране директорского кабинета, отступила, открывая проём и движущуюся винтовую лестницу. Постучав в массивную дубовую дверь, МакГонагал запустила Гарри и покинула директорский кабинет.

Это оказалась округлая комната, сплошь и рядом уставленная странного вида приборами, которые практически в полном составе так или иначе были в движении. Недалеко от двери на золотой жёрдочке сидела дряхлая на вид птица, смахивающая на полуощипанную индюшку. Гарри смотрел на неё — птица сумрачно смотрела в ответ, издавая сдавленное квохтанье. Судя по виду, она была чем-то больна — глаза потухли, и за то время, что он наблюдал за ней, из хвоста выпала пара-другая перьев. Внезапно она вспыхнула и в считанные секунды сгорела, оставив после себя лишь горстку пепла. Дверь кабинета открылась, и вошёл Дамблдор, с виду не то мрачный, не то сердитый.

— Добрый вечер, господин директор, вы хотели меня видеть?

— Досадно, что ты увидел его в день сожжения, — заметил Дамблдор, проследив взгляд Гарри, и уселся за стол. — Большую часть жизни он очень хорош, в удивительном красном и золотом оперении. Восхитительные создания эти фениксы. Они могут нести колоссальный груз, их слёзы обладают целительной силой, и ещё они самые преданные друзья. — Гарри решил оставить реплику директора без ответа.

— Я должен спросить тебя, мальчик мой, — мягко произнёс Дамблдор, — не хочешь ли ты мне что-нибудь сказать? Вообще что-нибудь?

— Сэр, не уверен, что правильно вас понял, но впредь прошу не обращаться ко мне в таком тоне, не знаю, как в магическом мире, а в мире, где я вырос, так со своими жертвами общаются маньяки-педофилы. — Удивление в глазах Дамблдора явно не было наигранным.

— Прости, мой мальчик?

— Повторяю, сэр, впредь воздержитесь от применения формы обращения «мальчик мой» и любых её производных, так как это попахивает педофилией. Если вы не знаете, что это, то поясню: педофилия — это действия сексуального характера, направленные на совращение малолетнего лица как женского, так и мужского пола. Соответственно, педофил — это человек испытывающий сексуальное влечение к детям, — не моргнув глазом заявил Гарри.

— Э.. Прошу, прости меня, маль… я хотел сказать, Гарри, я никогда не думал о чём-то подобном, — несколько потерянно откликнулся Дамблдор. — И всё же ты уверен, что ничего не хочешь мне рассказать?

— Я уверен, что хочу задать вам несколько вопросов, господин директор, — откликнулся Гарри.

— Спрашивай, конечно, спрашивай.

— Первое, сэр: на каком основании вы оформили надо мной магическую опеку, после чего выкинули на порог уважаемой четы Дурслей?

— Второе: куда именно перечислялись деньги на моё содержание? Я и мои родственники готовы поклясться, что не видели и кната из тех сумм, которые мне показал управляющий рода Поттеров, а также почему ключ от моего детского хранилища оказался в ваших руках?