Кадетки Академии Национальных сил

Капитан воспользовался ситуаций, подхватил меня за руку и привел танцевать на площадь. Теперь мы крутили сально только парой. Его руки диктовали мне движения, мое тело послушно прогибалось от его подбросов. Капитан ловил и снова запускал меня в полет, утраивая мне поддержки и подкрутки. Пользуясь случаем, медленно позволяя скользить моему телу вдоль его, взгляд всегда был устремлен мне точно в глаза, по их выражению понимала какое движение будет следующим. Когда танец закончился, нам поднесли еще по миске спирта. Следующим танцем было танго, этот чувственный танец легко вписывался в ритм барабана, но капитан на этом не ограничился и включил акустику с мелодией. На остывшем морском песке, ночью, под свет огромного костра мы извивались в страстном танце. Это переплетение чувств, страсти и грациозности завораживало нас, заставляло биться наши сердца в едином ритме. Капитан реял надо мной, такой маленькой и послушной его воле, позволяющей отзываться на внезапные паузы и неожиданные позы. Ноги переплетались, тела соприкасались, глаза горели страстью. Мужчина, что танцевал со мной, давал почувствовать, откликнуться на тонкие движения его души, услышать его внутреннюю музыку, он, только он вел в этом танце, властвовал в нем, и надо мной. Красота, изящество, элегантность движений. Моя слабость и его сила были как воспоминания о прошлом, проживание настоящего, мечты о будущем. В этом танце вспыхивала искра от каждого нашего касания. Это было подлинное танго.

Закончилась музыка, но закончилось очарование от танца. Капитан прижал меня к себе и страстно поцеловал, долго не отпуская. Вокруг была тишина, лишь треск горевших дров из огня нарушал. Мы забыли о том, что на площади не одни. Когда капитан прервал поцелуй, я оглянулась и с удивлением увидела, что взгляды всех присутствующих обращены на нас. Ратхан стоял в первом ряду зрителей. Сделала шаг назад от капитана, скидывая наваждение. Капитан с сожалением отпустил меня, продолжая следить за мной взглядом. Подружки переводила взгляд с меня на капитана, потом на Ратхана.

Илька выпрыгнула на освободившуюся танцплощадку, ведя за собой Найя. Внимание переключилось на их пару и о нас все забыли. Я спокойно отошла в сторону, мне в тени поймала рука вождя.

— Пошли, — строго произнес он тоном, не терпящим возражений. Ушли мы от поселения достаточно далеко, по только вождю известным ночным тропинкам. Шел он уверенно, что говорило о том, что вождь точно знал куда идет. Через пятнадцать минут нашего пути оказались у подножия темной громадной горы. Вождь пошел вдоль отвесной каменной стены, потом обогнул громадный куст, я, следуя за ним, уткнулась носом в его спину. Подняв голову, увидела за его спиной огромный черный провал в горе, вождь уверенно прошел внутрь. Осторожно, стараясь не наступить босыми ногами, ни на какого ползущего гада или паука, смотрела на землю и тихонечко плелась за вождем.

Тусклый свет небольшого очага, выложенного камнем, освещал небольшую пещерку.

Она была явно обитаема. О наличии жильцов говорил не только круглый очаг, но так же лежак из листьев, посуда, расставленная на небольшом камне, видимо служившим здесь столом. Сушеные травы висели вдоль стен. Потолка из-за его высоты не было видно, как я не старалась закинуть голову и разглядеть.

— Коста! — громко позвал вождь. На лежаке что-то зашевелилось, и огромная желтая змея стала выползать из-под кучи листьев. Мой визг, наверное, был слышен в родном «Висконсине»

— Трусишка, — ласково бросил мне через плечо вождь.

— И вовсе не трусишка! — проворчала ему в ответ, — это я от неожиданности. — Старалась унять дрожь в коленках, которые подгибались и стремились посадить меня на песок, но тогда я буду еще ближе к ползущей к нам желтой змее.

— Вожжждь, — прошипела змея. Она еще и разговаривает! — ты пришшшел без предупрежжждения!

— Коста, я привел белую женщину. Она хочет развода. — Почтительно поклонился приемный папашка змее. Змея поднялась на высоту моего роста, и уставилась мне в глаза своими зелеными глазами с вертикальным зрачком. Раздвоенный язык выскакивал из пасти, как будто она пробовала на вкус воздух вокруг меня.

— Ты опять давал ей уруту, — произнесла змея.

— У нас был праздник, — пояснил вождь.

— Плохо. — Печально произнесла змея. — Я говорила тебе в прошлый раз, что в белой женщине много уруты, но вы с белым мужчиной настаивали. Согласилась только потому, что видела, белая женщина для него наитини. Сердце белой женщины еще не проснулось, но у белого мужчины есть шанс ее разбудить. — Говорила змея задумчиво, как будто рассуждала сама с собой.

— А что такое «наитини»? — любопытство не порок, а источник знаний.

— Единственная, — перевел вождь, — моя Аруния для меня наитини.

— Оставь нас вождь, — после паузы произнесла желтая змея.

— Ой, вождь, не уходи! — вцепилась ему в руку.

— Не бойся, Коста мудрая змея, — улыбнулся папашка. Спокойно оставив с огромной змеей, которая в состоянии была заглотить всю маленькую меня, вождь вышел из пещеры. Змея продолжала покачиваться передо мной. Я стояла замерев, боясь пошевелиться.