Кадеты

– Вот так, историк! Свою родословную не знаешь. Отец моей бабушки носил фамилию Вяземский. Дворянин, так что у нас не самое худое происхождение.

– А как его звали? – я затаил дыхание.

– Так, секунду, – задумалась мама. – Бабушка Ирина Станиславовна…, нет Ростиславовна. Ну в любом случае Слава. А что, ты нашел упоминание о нём?

– Знаешь, я, пожалуй, приеду вечером, – пообещал маме.

Отключившись, пытаюсь найти этому внятное объяснение. Допустим, что программа частично берет информацию из моей головы. Но я впервые услышал о таком родстве. Прабабушку не видел даже на фото, откуда мне было знать её девичью фамилию. Получается совпадение. Почему разработчики взяли именно его данные для программы? Чем он так интересен? А я ведь не нашел никакого упоминания в интернете моего Ростислава Вяземского.

Попытался еще раз поискать целенаправленно. Вяземских много, но ни одного Ростислава подходящего по возрасту. Хотя стоп! А с чего я решил, что мой прапрадед именно такого возраста как в виртуальном мире? Маме звонить снова не стал, она по идее уже едет с работы. Пора и мне отправляться.

– Возвращение блудного сына, – прокомментировал отец моё появление. Я действительно уже около месяца не появлялся.

– Да ладно, я ведь грызу гранит науки, – пытаюсь оправдаться. – Кстати и вам научную загадку приготовил.

– Садись ужинать, потом загадки загадывать будешь, – пресекла мама. Пришлось терпеть, за едой о таком не стоило начинать разговор. Только после десерта, переместившись в гостиную, рассказываю о происшедшем со мной.

– Хм. Интересно, но, по-моему, обычное совпадение. В нашей родословной около десятка известных фамилий, нет ничего удивительного, что одна совпала, – высказался отец по праву старшинства.

– Так то, оно так, но и имя совпало и место. Насколько помню, прадед жил в Новочеркасске. Больше о нём ничего не знаю, только то, что он погиб на войне, – обтекаемо выразила свое мнение мама.

– А фото его не сохранилось случайно? – в детстве мне попадались на глаза старые фотографии, черно-белые, пожелтевшие.

– Прадеда точно нет, – вздохнула мама. – Есть бабушка с братом, маленькие. До войны еще снято, самое старое фото. Сейчас поищу.

Поиски заняли немало времени, я пока насел на отца с вопросами. К сожалению, именно период революции не его профиль, он более древними временами интересуется. Но все равно знает больше меня, да и любого обычного человека.

– О том, чтобы расстреливали кадетов, я не слышал, – признался он. – Но не удивлюсь, если такое реально было. Кадет – это будущий офицер, а к офицерам отношение в те годы было однозначное. Если простых солдат – белогвардейцев, могли и отпустить, то офицеров и в плен предпочитали не брать.

– Но это же дети! Сколько там им лет, тринадцать, а то и меньше, – возмущаюсь я.

– Знаешь, учитывая из каких слоев происходили тогдашние красноармейцы, ожидать жалости к буржуйским детям было наивно. Шла классовая борьба, оставлять в живых тех, кто через несколько лет вырастет и начнет мстить за родителей – неразумно. Среди кадетов по определению не могло быть выходцев из рабочих или крестьян, так что всё логично.

– И как бы ты на моем месте поступил, если попал, например, в сознание кадета? Раз Вяземский не эмигрировал во Францию, получается он не поехал в Новороссийск?

– Ну, мы еще не убедились, что между твоим прадедом и тем Вяземским есть какая-то связь, – возразил отец. – Я бы точно постарался поскорее слинять из России в то время.

– Куда ты собрался линять? – в комнату вошла мама с фотографией в руках. В нетерпении бросаюсь ей навстречу. Осторожно беру выцветшее фото. Двое детей, девочка лет десяти и мальчик чуть постарше, напряженно смотрят на меня сквозь время. Мальчик темноволосый, а есть ли сходство с моим персонажем судить трудно. В зеркале я себя там так и не увидел. Внизу указан год – 1939. Теоретически могут быть детьми моего Вяземского, по возрасту подходят.

– А где этот, – указываю на мальчика. – То есть, что о нём известно, есть ли внуки, правнуки?

– Нет, – покачала мама головой, – он умер в войну от тифа. Лет пятнадцать всего было, какие там дети, внуки. Бабушка рассказывала, что их с поезда ссадили на станции в Поволжье, там в пригородной больнице он и умер. Потом после войны бабушка вернулась с её мамой в Ростов. А до войны жили в Новочеркасске, только не знаю где именно. Можно поискать, конечно, в архиве, должна информация сохраниться.

– Юля! – отец покачал головой. – Ты что, допускаешь возможность того, что этот персонаж делали по твоему прадеду? Такое совпадение маловероятно. Не был он известной личностью.

– Ну и что? Даже если он не имеет отношения ко всему этому, свою родословную знать нужно, – неожиданно резким тоном высказалась мама. Был у них как то спор, чьи предки круче. Отец раскопал в своих корнях какого-то графа, а мама помнила, что дворяне были, но какие именно по табели о рангах – неизвестно.

– Эх, жаль, что дорого это виртуальное удовольствие, – не без умысла вздыхаю я. – Узнал бы, что дальше там будет с тем «моим» Вяземским. Вдруг он действительно имеет к нам отношение.