Кадианская кровь

Первый удар и отбив произошли так быстро, что никто кроме бойцов не заметил этого. Тионенджи отскочил от блокированного удара, и атаковал снова, его изогнутый клинок лязгнул о лезвие большого меча Тэйда. В этот момент бой начался всерьез. Тэйд тренировался с мечом каждый день, как и Тионенджи. Кадианец был воспитанником Молодежного Легиона своего родного мира, как и все солдаты Ударных полков, и учился сражаться с раннего детства. Гарадешиец воспитывался в Схоле Прогениум и был обучен по суровым стандартам Имперского Комиссариата. Тэйд сражался клинком, подаренным ему лучшим военачальником Кадии и героем сектора Скарус. Гордость и благоговение охватывали Тэйда всякий раз, когда он вынимал меч из ножен. Тионенджи сражался нимчей своего отца, оружием племен Гарадеша, и прославлял дух отца каждой победой, которую этот клинок приносил Императору.

Мечи встречались снова и снова, отражая лунный свет каждый раз, когда они по-змеиному быстро сталкивались. Лейтенант-разведчик Вертэйн поставил своего «Стража» в толпе недалеко от Таана Деррика. Вертэйн высунулся из бортового люка своей машины, немигающими глазами наблюдая за схваткой.

— Не могу сказать, кто из них побеждает, — сказал он.

— Кажется, они оба побеждают.

Вертэйн оторвал взгляд от сражавшихся, чтобы найти в толпе Бена Джевриана. Сержант касркинов считался лучшим фехтовальщиком полка, но если пилот «Стража» надеялся увидеть в выражении лица Джевриана какой-то намек на исход дуэли, сдержанный взгляд командира касркинов не давал никаких ответов. Вертэйн продолжил смотреть на бой.

Бойцы увертывались и маневрировали, их выключенные мечи мелькали в воздухе, с металлическим лязгом встречаясь один, два, три раза в секунду. Оба тяжело дышали уже меньше чем через минуту после начала дуэли, ни один из них не привык сражаться с фехтовальщиком равного мастерства.

В один из моментов, когда их мечи снова скрестились, бойцы сошлись, каждый из них старался оттолкнуть своим клинком меч противника. Тионенджи улыбнулся, глядя в глаза Тэйда.

— Вы… хорошо фехтуете, — его зубы были сжаты от усилий, как и у капитана.

— Я еще лучше, когда мой клинок включен, — ухмыльнулся Тэйд.

— Как и мы все.

Они разошлись, никто не получил преимущества в этом противостоянии. Снова начался обмен ударами, каждый из них заканчивался отбивом или блоком, останавливавшим оружие. Когда бойцы снова сошлись лицом к лицу, Тионенджи невесело улыбался, тяжело дыша.

— Вы… выглядите усталым… мой фиолетовоглазый друг.

— Вовсе нет, — Тэйд улыбнулся в ответ, пот щипал ему глаза. За пять минут этого боя он устал так же, как за всю ночь в монастыре. — Но если вы желаете отдохнуть… я буду джентльменом и позволю вам сделать перерыв.

Как и в начале боя, последние удары были нанесены с такой скоростью, что зрители поняли, что случилось, лишь спустя несколько секунд после того, как все закончилось.

Тионенджи отскочил назад, в последний момент избежав удара меча Тэйда в горло, которого он не имел возможности блокировать. Кадианец после этого удара на секунду потерял равновесие, и эта единственная ошибка возвестила конец схватки. Тонкий клинок-полумесяц выбил меч Тэйда из его руки на грязную землю.

Все это произошло за один удар сердца.

Тионенджи намеревался направить острие меча в грудь Тэйда. Он намеревался спросить своим прекрасным голосом оратора «Вы сдаетесь?» и произнести короткую речь на тему того, каким превосходным бойцом был капитан.

Предположительно, это было бы хорошо воспринято полком. Солдаты были уже впечатлены боевым искусством комиссара, и Тэйд был прав — продемонстрировав храбрость и мастерство, комиссар встретил бы более теплый прием у солдат с мира воинской культуры, чем если бы он просто присутствовал на брифингах.

Однако его планы проявить милосердие победителя не осуществились. Считая, что он уже победил, комиссар на мгновение ослабил защиту. Понадобилась доля секунды, чтобы осознать, что Тэйд еще не закончил бой. Тогда Тионенджи вспомнил слова капитана.

До первой крови.

Не успел он поднять клинок, чтобы блокировать угрозу, как Тэйд нанес круговой удар ногой с сокрушительной силой. Голова Тионенджи откинулась назад, он пошатнулся, ослепленный слезами в глазах и раскаленной болью, вспыхнувшей в щеке.

Он сплюнул густую слюну с медным вкусом, чувствуя, что это кровь. Тысяча человек победно взревели. Когда в глазах комиссара прояснилось, он увидел, что Тэйд протягивает ему руку — и снова это была левая рука. Его настоящая рука.

— Первая кровь за Кадией! — сказал капитан, все еще пытаясь перевести дыхание.

Тионенджи пожал его руку и усмехнулся, показав окровавленные зубы.

— Первая кровь за Кадией, — повторил он, чувствуя традицию за этими словами.

Солдаты снова одобрительно закричали.

Глава VII ВОЕННЫЙ СОВЕТ

Штаб Отвоевания, за пределами Солтана