Кадуцей. Избирая Смерть...

Уже больше двух недель я тренирую нужные рефлексы и не скажу, что совсем ничего не получается. По крайней мере, я спокойно могу «танцевать» под обстрелом трех стражников. Увы, но скотина Раст постоянно повышает нагрузку и в данный момент я пытаюсь выжить под снарядами пяти бойцов. Сустав наконец-то восстановился, так что я смог отпрыгнуть в сторону. Парочка синяков на теле и трещина на лучевой кости, являлась исключительно малой ценой подобной заминки.

Хоть меня и раздражали методы Раста, но я не мог не признавать их эффективность. Помимо развития силы, ловкости и нужных рефлексов, через ошибки я тренировался в управлении собственными способностями, что для меня было немаловажным подспорьем в бою. Так, например, уже сейчас я был практически уверен в том, что даже если мне пробьют сердце, я смогу, а точнее успею восстановить жизненно важный орган до того, как меня посетит старуха с косой. С восстановлением головного мозга увы были проблемы, так что бессмертным я определенно не был. Да и чтобы срастить свою сломанную кость мне требовались какие-то пять-шесть секунд, что в условиях скоротечного боя казались вечностью.

Когда пятерка бойцов принялась метать в меня ножи, я позволил себе немного выдохнуть. Все-таки ускорение, придаваемое человеческой рукой не сравнить с трехрядным перекрученным упругим сухожильем метателя. И даже позволил себе самую малость отвлечься и оценить, как проходит тренировка Мии.

Помню, где-то неделю назад я, как это бывает с моей памятью, внезапно вспомнил фразочку о гендерном равенстве и сумасшедших девиц, что бегая голышом на публике отстаивают это самое равенство.

Так вот, я со всей ответственностью заявляю, что Раст этим феминисткам определенно бы понравился. Так как в своих тренировках никоим образом не ущемлял права женщин и ломал кости единственной, тренирующейся с воинами монастыря, девушки ничуть не хуже, чем конечности этих самых воинов. Все как говорится во имя равноправия! Хочешь научиться сражаться? Да пожалуйста, сотня кругов вокруг площадки, пятьдесят отжиманий и пятьдесят подтягиваний на турнике. В смысле не можешь? Тогда ты ошиблась дорогой, кухня слева и вниз через проход. Нет? Что даже получилось выполнить упражнения? Ну значит становись в спарринг вон с тем парнем. В смысле он в два раза больше тебя? А ты что своему врагу тоже будешь высказывать свои претензии?

И так далее и тому подобное. Даже не знаю, что для меня было больнее – наблюдать как Мию в полный контакт избивают или как она после очередного лечения, угрюмо поднимается и окровавленным зомби плетется к Расту за очередной порцией боли и унижения.

Конечно, я мог бы запретить ей этим заниматься. И я уже не один десяток раз прокручивал в голове подобный диалог, где я приказываю ей бросить занятия или прошу Раста обращаться с ней помягче, вот только её глаза и умоляющий взгляд… Так что я вновь и вновь давил в себе зарождающуюся жалость, попутно вымещая злость в своих собственных спаррингах со стражниками. Да, наличие целителя в крепости сильно продвинуло уровень тренировок позволяя проводить их в условиях максимально приближенных к боевым, что в свою очередь на порядок увеличивало их эффективность. Ведь как бы быстро я не начинал лечение, боец успевал прочувствовать весь спектр эмоций от сломанной кости или ощущения холодного металла в теле, так что у проигравших была нехилая такая мотивация не повторять своих ошибок.

– Хватит! Твою мать Хройт, отпусти уже её! – рыкнул я, одновременно с этим ловя за лезвие пролетающую мимо заточку и не обращая на глубокий порез ладони с силой бросая её в спарринг партнера Мии. Правда заточка лишь бессильно звякнула о кольчугу этого хмыря, что продолжал выламывать руку лежащей на земле девушки.

Стражник посмотрел на меня, потом на кивнувшего Раста и наконец отпустил Мию из захвата. Я быстрым шагом направился к лежащей девушке и отодвинув плечом Хройта, присел на корточки перед пытающейся подняться Мии. Касаюсь её, останавливая кровотечение из разбитого носика, подлечиваю плечевой сустав и восстанавливаю парочку разорванных сухожилий. Мия молча кивает и делает движение встать, но я ухватившись за её плечо силой усаживаю её обратно на землю, попутно прописывая ей смачный щелбан.

– Уй! – девушка немного приходит в себя и с обидой смотрит на меня.

– Почему ты ведешь себя как дура? – требовательно задаю ей вопрос.

– Я хочу быть полезной, Никт. Пожалуйста… – начинает отвечать Мия, но я прерываю её повторным щелбаном.

– Слабые лицевые кости, меньшая масса и рост, уязвимые, чувствительные точки на груди и животе. Как не тренируйся, а женщина всегда будет слабее мужчины, – зло выговариваю я, сверля поникшую девушку.

– Я знаю, просто… – снова пытается ответить Мия, но я опять прерываю её щёлбаном, на который она реагирует восклицанием – Ай! За что?!

– За то что ведешь себя как дура! Объясни мне, какого дьявола ты, будучи мелкой девчонкой, пытаешься драться как стокилограммовый мужик?!

– И как мне прикажешь драться?! – Мия огрызается и даже порывается встать.