Читаем Кафе маленьких чудес полностью

Но больше всего Нелли понравилась Кампанила, высокая башня из красноватого камня, возвышавшаяся над всеми другими зданиями и ставшая символом Венеции. Нелли посмотрела вверх и, подобно многим туристам, которые пробовали это до нее, тщетно пыталась вместить колокольню на экран своей маленькой камеры.

Она сделала шаг назад, еще шаг и еще один… Врезалась спиной в группу туристов, потеряла равновесие и схватилась за чью-то руку.


Рука, как оказалось, принадлежала до неприличия красивому венецианцу, который исполнял роль экскурсовода в группе итальянских туристов.

– Опля! – воскликнул он, когда в его объятиях неожиданно очутилась падающая незнакомка, но проявил должное присутствие духа, чтобы подхватить ее, не дав приземлиться на мостовой, как ее красная сумочка.

Насмешливый взгляд темных глаз, широкая белозубая улыбка, самоуверенное «Ciao bella!»[71] – для Нелли этого хватило, чтобы оценить обстановку.

Совершенно ясно, что это один из пресловутых итальянских фанфаронов!

– Лучше всегда идти в ту сторону, куда смотришь, синьорина, если только у вас нет глаз на затылке, как у меня, – сострил он.

Под благодушный смех экскурсионной группы смущенная Нелли кое-как встала на ноги.

– Grazie![72] – выдавила она, вынужденно дожидаясь, когда молодой человек соберет выпавшие из ее сумочки вещи. В ответ он тотчас же с обаятельной улыбкой и на жутком английском представился ей как Валентино Бриаторе (Валентино! – какое пошлое имя!). Казалось, это в очередной раз подтверждало ее мнение насчет красивых мужчин. У этого, похоже, не было на уме ничего, кроме дурацких избитых фраз.

– Are you alone? First time in Venice? You like to join us?[73]

Нелли молча помотала головой и выразительно защелкнула замок своей сумочки. Но от венецианца нельзя было так просто отделаться.

– Where you come from?[74] – продолжал он настойчиво. – America? Sweden? Germany?[75]

– Paris, – ответила Нелли, даже не пытаясь показать экскурсоводу, что умеет говорить по-итальянски лучше, чем он по-английски.

– Aaah, Paris! – воскликнул он восхищенно и затем добавил: – Verry nice city… I love! But Venezia is much nicer than Paris, you will see, Mademoiselle…[76]

При этих словах он вновь заулыбался своей веселой широкой улыбкой, слишком старательно, на вкус Нелли, сверкая при этом зубами.

Она не стала называть свое имя и, оставив невысказанный вопрос висеть в воздухе, кивнула молодому человеку и повернулась, чтобы идти.

– Wait![77]

Он взъерошил рукой свои черные кудри, быстро достал из кармана старую ресторанную квитанцию и торопливо нацарапал на ней свое имя и какой-то номер. Нелли растерялась и позволила ему сунуть себе в руку записку.

– You take this![78] – добродушно приказал экскурсовод, протягивая ей листок. – I’ll show you Venice, Mademoiselle. If you have time, you just tell me…[79] – сказал он, подмигивая.

Нелли из вежливости приняла ее и, коротко улыбнувшись, сунула в карман джинсов.

– Grazie! – снова повторила она.

– You call me, okay?[80] – еще раз крикнул ей вслед этот Валентино, когда она уже сворачивала за угол на Пьяцетту[81].

Нелли ухмыльнулась. «Ишь чего захотел! Не дождешься!» – мысленно ответила она.

Миновав бело-розовый Дворец дожей, который она тоже собиралась осмотреть в ближайшие дни, Нелли прямиком направилась к одному из царственных львов, который восседал на колонне слева в конце Пьяцетты и, казалось, сторожил лагуну. Нелли достала фотоаппарат и сфотографировала его, на сей раз все обошлось без происшествий. С довольной улыбкой она стала любоваться серебристой гладью лагуны и островом Джудекка, поднимавшимся на заднем плане. Затем она решила продолжить свою прогулку по Рива-дельи-Скьявони, чтобы оттуда взглянуть на знаменитый мост Вздохов, через который в былые времена вели в тюрьму осужденных, включая и легендарного Казанову.

Через десять минут дойдя до гостиницы «Метрополь», она уже позабыла про записку в кармане. Если бы ей сказали, что через несколько часов она будет отчаянно вызванивать какого-то молодого венецианца по имени Валентино, она бы только от души посмеялась.

13

Три часа спустя Нелли любовалась видом со знаменитого моста Риальто, соединяющего Сан-Марко и Сан-Поло.

Она пообедала в «Сарацино», симпатичном ресторанчике на Гранд-канале, который она сначала приняла за типичную ловушку для туристов. Но официанты оказались там очень вежливыми и услужливыми, усадили ее на хорошее место у окна, перед которым на веревочке были развешаны – одни пониже, другие повыше – фонарики, совершенно волшебные лампочки в шелковых абажурах, которые показались Нелли немного похожими на изящные кондитерские кулечки.

Еда была очень вкусной. По совету официанта Нелли начала обед с карпаччо из белой рыбы с лимонным соком, эта закуска буквально таяла во рту. Затем она заказала пиццу с салями, свежими помидорами и румяной корочкой из моцареллы, это острое блюдо она запила двумя бокалами бархатистого красного вина, немножко, правда, тяжеловатого для обеденного часа. Но это ничего – можно потом пойти домой и устроить себе сиесту.

Перейти на страницу:

Все книги серии Азбука-бестселлер

Нежность волков
Нежность волков

Впервые на русском — дебютный роман, ставший лауреатом нескольких престижных наград (в том числе премии Costa — бывшей Уитбредовской). Роман, поразивший читателей по обе стороны Атлантики достоверностью и глубиной описаний канадской природы и ушедшего быта, притом что автор, английская сценаристка, никогда не покидала пределов Британии, страдая агорафобией. Роман, переведенный на 23 языка и ставший бестселлером во многих странах мира.Крохотный городок Дав-Ривер, стоящий на одноименной («Голубиной») реке, потрясен убийством француза-охотника Лорана Жаме; в то же время пропадает один из его немногих друзей, семнадцатилетний Фрэнсис. По следам Фрэнсиса отправляется группа дознавателей из ближайшей фактории пушной Компании Гудзонова залива, а затем и его мать. Любовь ее окажется сильней и крепчающих морозов, и людской жестокости, и страха перед неведомым.

Стеф Пенни

Современная русская и зарубежная проза
Никто не выживет в одиночку
Никто не выживет в одиночку

Летний римский вечер. На террасе ресторана мужчина и женщина. Их связывает многое: любовь, всепоглощающее ощущение счастья, дом, маленькие сыновья, которым нужны они оба. Их многое разделяет: раздражение, длинный список взаимных упреков, глухая ненависть. Они развелись несколько недель назад. Угли семейного костра еще дымятся.Маргарет Мадзантини в своей новой книге «Никто не выживет в одиночку», мгновенно ставшей бестселлером, блестяще воссоздает сценарий извечной трагедии любви и нелюбви. Перед нами обычная история обычных мужчины и женщины. Но в чем они ошиблись? В чем причина болезни? И возможно ли возрождение?..«И опять все сначала. Именно так складываются отношения в семье, говорит Маргарет Мадзантини о своем следующем романе, где все неподдельно: откровенность, желчь, грубость. Потому что ей хотелось бы задеть читателей за живое».GraziaСемейный кризис, описанный с фотографической точностью.La Stampa«Точный, гиперреалистический портрет семейной пары».Il Messaggero

Маргарет Мадзантини

Современные любовные романы / Романы
Когда бог был кроликом
Когда бог был кроликом

Впервые на русском — самый трогательный литературный дебют последних лет, завораживающая, полная хрупкой красоты история о детстве и взрослении, о любви и дружбе во всех мыслимых формах, о тихом героизме перед лицом трагедии. Не зря Сару Уинман уже прозвали «английским Джоном Ирвингом», а этот ее роман сравнивали с «Отелем Нью-Гэмпшир». Роман о девочке Элли и ее брате Джо, об их родителях и ее подруге Дженни Пенни, о постояльцах, приезжающих в отель, затерянный в живописной глуши Уэльса, и становящихся членами семьи, о пределах необходимой самообороны и о кролике по кличке бог. Действие этой уникальной семейной хроники охватывает несколько десятилетий, и под занавес Элли вспоминает о том, что ушло: «О свидетеле моей души, о своей детской тени, о тех временах, когда мечты были маленькими и исполнимыми. Когда конфеты стоили пенни, а бог был кроликом».

Сара Уинман

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Самая прекрасная земля на свете
Самая прекрасная земля на свете

Впервые на русском — самый ошеломляющий дебют в современной британской литературе, самая трогательная и бескомпромиссно оригинальная книга нового века. В этом романе находят отзвуки и недавнего бестселлера Эммы Донохью «Комната» из «букеровского» шорт-листа, и такой нестареющей классики, как «Убить пересмешника» Харпер Ли, и даже «Осиной Фабрики» Иэна Бэнкса. Но с кем бы Грейс Макклин ни сравнивали, ее ни с кем не спутаешь.Итак, познакомьтесь с Джудит Макферсон. Ей десять лет. Она живет с отцом. Отец работает на заводе, а в свободное от работы время проповедует, с помощью Джудит, истинную веру: настали Последние Дни, скоро Армагеддон, и спасутся не все. В комнате у Джудит есть другой мир, сделанный из вещей, которые больше никому не нужны; с потолка на коротких веревочках свисают планеты и звезды, на веревочках подлиннее — Солнце и Луна, на самых длинных — облака и самолеты. Это самая прекрасная земля на свете, текущая молоком и медом, краса всех земель. Но в школе над Джудит издеваются, и однажды она устраивает в своей Красе Земель снегопад; а проснувшись утром, видит, что все вокруг и вправду замело и школа закрыта. Постепенно Джудит уверяется, что может творить чудеса; это подтверждает и звучащий в Красе Земель голос. Но каждое новое чудо не решает проблемы, а порождает новые…

Грейс Макклин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

Жюльетта
Жюльетта

«Жюльетта» – самый скандальный роман Маркиза де Сада. Сцены, описанные в романе, достойны кисти И. Босха и С. Дали. На русском языке издается впервые.Да, я распутник и признаюсь в этом, я постиг все, что можно было постичь в этой области, но я, конечно, не сделал всего того, что постиг, и, конечно, не сделаю никогда. Я распутник, но я не преступник и не убийца… Ты хочешь, чтобы вся вселенная была добродетельной, и не чувствуешь, что все бы моментально погибло, если бы на земле существовала одна добродетель.Маркиз де СадМаркиз де Сад, самый свободный из живших когда-либо умов.Гийом АполлинерПредставляете, если бы люди могли вывернуть свои души и тела наизнанку – грациозно, словно переворачивая лепесток розы, – подставить их сиянию солнца и дыханию майского ветерка.Юкио Мисима

Донасьен Альфонс Франсуа де Сад , Луиза де Вильморен , Маркиз де Сад , Сад Маркиз де

Любовные романы / Эротическая литература / Проза / Контркультура / Прочие любовные романы / Романы / Эро литература