Кафе на краю земли. Как перестать плыть по течению и вспомнить, зачем ты живешь

– И поэтому мы покупаем еще больше вещей, – подхватил я. – Кажется, я понимаю, к чему все это идет. Не очень-то позитивный замкнутый круг.

– Позитивный он или нет, – отозвалась Энни, – а конечный результат заключается в том, что люди продолжают подолгу работать над тем, что не обязательно реализует их ЦС. И продолжают трепетно ждать будущего, когда им больше не придется работать и они, наконец, смогут заняться тем, чем хотят.

– Надо же, я никогда раньше так об этом не думал! – воскликнул я. – Вы точно во всем этом уверены?

Энни и Майк дружно рассмеялись.

– Джон, точно так же, как я рекомендовала вам не принимать рекламу за чистую монету, а просто видеть в ней то, чем она является, я не хотела бы, чтобы вы просто соглашались со всем, что я говорю, – ответила Энни. – Кейси сказала, вы говорили о том, что у каждого из нас есть шанс расширять свой кругозор, и именно таким способом мы познаем то, что существует. То, о чем я рассказала вам, – это всего лишь мнение одного человека. Теперь, когда вы его выслушали, вы можете посмотреть на мир вокруг себя и решить, считаете ли вы это мнение верным отчасти, полностью верным или глубоко ошибочным.

– Ну, оно определенно заставит меня думать о многом по-новому, – заметил я. – А скажите-ка мне, Энни, насчет приведенного вами примера – вы сами прошли через этот цикл?

Энни рассмеялась:

– Еще бы! Теперь я могу над этим посмеяться, но в то время мне было не до смеха. Я была по-настоящему несчастна, и мне казалось, что я не властна над собственной жизнью. Каждый день я работала по многу часов, а потом пыталась наверстать отсутствие свободного времени, балуя себя. Мне казалось, что это очень рациональный подход к жизни. Проработав все выходные, я говорила себе: значит, я заслуживаю того, чтобы побаловать себя новым нарядом, новейшим электронным гаджетом или каким-нибудь новым предметом домашней обстановки. Проблема заключалась в том, что, поскольку я работала постоянно, у меня редко находилось время, чтобы воспользоваться тем, чем я себя баловала. Люди приходили ко мне домой и говорили, как им все нравится, но я редко проводила время в собственном доме, чтобы успеть насладиться им.

Однажды вечером, разобравшись с огромной стопкой счетов, которым предстояло в очередной раз пожрать бо́льшую часть моего месячного дохода, я рухнула на кровать и уставилась в потолок. Это был единственный способ не дать себе разразиться слезами. Я осознала, что жизнь проходит мимо меня. Я проводила ее на работе, которую на самом деле не любила, и пыталась компенсировать это покупкой вещей, до которых мне, честно говоря, тоже не было никакого дела. Что еще больше усугубляло ситуацию – мой план по возвращению к приятным для меня занятиям требовал, чтобы я работала до шестидесяти лет, после чего смогла бы выйти на пенсию. Это было ужасное чувство.

– Похоже, тогда у вас был совершенно иной образ мыслей, чем теперь, – заметил я. – И что же случилось?

Энни улыбнулась и ответила:

– Случился иной образ мыслей. В тот вечер, полежав на кровати, уставившись в потолок и пытаясь понять, как я дошла до жизни такой, я решила пойти прогуляться. Я жила в большом городе, и на улицах было полно людей. Я смотрела на каждого прохожего, гадая, испытывает ли кто-нибудь из них те же чувства, что и я. Счастливы ли они? Занимаются ли тем, чем хотят заниматься? Чувствуют ли себя удовлетворенными? Под конец я зашла в маленькую кофейню, которую несколько раз видела, но ни разу не бывала внутри. К моему удивлению, там сидел один мой знакомый. Я встречалась с ним несколько раз, и мне нравилась его всегдашняя непринужденность. Он пригласил меня за свой столик, и три следующих часа, перемежаемые множеством чашек кофе, мы обменивались теориями о жизни. Когда я объяснила ему свою ситуацию, он улыбнулся и предположил, что я, возможно, слишком начиталась собственных рекламных материалов. Я сказала ему, что не очень понимаю, что он имеет в виду, и он объяснил про тот замкнутый круг, о котором я вам уже говорила. А потом сказал кое-что еще, и его слова я храню в памяти до сих пор.

«Трудность, – сказал он, – в том, чтобы осознать, что нечто удовлетворяет нас потому, что мы лично определяем это нечто как удовлетворительное, а не потому, что кто-то нам об этом сказал».

В тот вечер, добравшись до дома, я села и стала размышлять о том, что меня удовлетворяет и почему. Поставила перед собой задачу подумать о том, как я хочу проводить каждый день. А вскоре уже задавалась вопросом, почему я хочу проводить каждый день именно так. Со временем этот образ мыслей и привел меня сюда, – закончила она.

Я перевел взгляд на стол. Энни указывала на меню.

Почему вы здесь?

– А потом? – спросил я.

Энни снова рассмеялась.