Кафе на вулкане. Культурная жизнь Берлина между двумя войнами

Существует ли сегодня газета, способная признать: «Мы ошибались, мы дали себя обмануть»? Хотя бы это? Неужели не найдется ни одной газеты, которая осмелилась бы втолковать своим читателям, что представляет собой истинное лицо войны, как она год за годом вдалбливала им на своих страницах отвратительный энтузиазм в отношении преступления? «Мы не могли рисковать, что газету закроют!». А потом? Когда уже не было цензоров? Что вы тогда не могли? Вы когда-нибудь потом показывали всю правду, хотя бы раз, голую, отвратительную и кровавую правду? Газеты хотят новостей, новости – это все, чего хотят они все. Никому не нужна правда.

Но более всего впечатляет финальное предупреждение:

На фоне хмурого неба поднимается гигантская фигура, стройный долговязый офицер, невероятно длинноногий: элегантная фигура, в одном глазу монокль. Он смеется. И кудахчет дурным голосом, голосом, который ругал пол-Германии во дворах казарм и который до сих пор пугает полмира: «Еще раз! Еще раз! Еще раз!»

Со своей парижской наблюдательной башни, вдохновляясь примером Генриха Гейне – поэта, похоронившего романтизм, писателя и журналиста, эмигрировавшего в Париж почти сто лет назад, – Тухольский никогда не переставал вмешиваться в немецкую политику. Он осуждал рабскую ментальность, унаследованную от эпохи кайзера Вильгельма, реваншистские настроения ностальгирующих по империи, враждебность по отношению к юной демократии, бесчинства фрайкоров, латентную ксенофобию значительной части населения. Однако, в отличие от Гейне, который так и не смог вернуться в Германию, Тухольский не раз возвращался в свой одновременно любимый и ненавистный родной город, и, как мы уже упоминали, в свое любимое заведение: «Все дороги ведут меня в Берлин. И в „Романское кафе“».

В середине 1920-х годов Die Weltbuhne была не только самым читаемым журналом среди «романистов», но и самым влиятельным изданием в политической и интеллектуальной жизни немецкого общества. Не преодолевая порога в пятнадцать тысяч экземпляров, он превратился в авторитетный источник, главный дискуссионный форум. Список авторов выглядит как страница из справочника «Кто есть кто в мире культуры». Помимо имен «романистов», которые мы процитировали выше, в их число входили: Лион Фейхтвангер, Роберт Вальзер, Арнольд Цвейг, Эрнст Блох, Анна Зегерс, Людвиг Маркузе, Клаус Манн, Гельмут Георг фон Герлах, Фридрих Зибург, Ричард Левинсон, Иоахим Рингельнац, Эгон Фридель, Хайнц Поль, Лео Ланиа, Бруно Фрей, Иоганнес Р. Бехер, Оскар Мария Граф, Хильде Вальтер, Курт Хиллер…

В декабре 1926 года журнал переживает серьезный удар: Зигфрид Якобсон, основатель и главный редактор Die Weltbuhne, умирает от кровоизлияния в мозг. Тухольский, его ближайший соратник и преемник, немедленно возвращается из Парижа. Несмотря на внезапную смерть – Якобсону было всего сорок пять – переход полномочий не повлек за собой резких спадов: Якобсон был очень методичным человеком и оставил после себя материалов на несколько номеров. Эдит Шиффер, вдова Якобсона и дочь строительного магната Макса Шиффера, пообещала, что продолжит финансировать журнал, чтобы тот мог держаться на плаву.

Проблема заключалась в том, что новая должность была Тухольскому словно кость в горле. Он хотел заниматься исключительно журналистикой, и издательские заботы мешали ему использовать все четыре псевдонима, так что спустя шесть месяцев он передал эстафетную палочку своему шеф-редактору, Карлу фон Осецкому, помогавшему ему в административных вопросах.

Тухольский и Осецкий познакомились вскоре после войны. Вместе они стали основателями «Мирного союза участников войны» и вместе же митинговали на берлинских улицах с лозунгом «Нет новой войне!». Именно Тухольский в начале 1926 года убедил Якобсона – в очередной раз – чтобы тот взял Осецкого в редакторы. Последний сотрудничал с прогрессивным еженедельником Das Tage-Buch, заработав репутацию одного из самых прозорливых политиков Германии и абсолютно цельного человека с обостренным чувством справедливости.