Кафе «Жизнь»

Не по-осеннему тёплый день тяжестью безразличия давит на плечи, сжимает что-то светлое и доброе в груди, вызывает желание заплакать. Нет, не так громко в голос, как делают маленькие дети, а тихо, неуловимо, удушая болезненный вой где-то в горле, пряча дрожь за натянутой улыбкой. Как взрослый. Раньше бабушка забирала его со школы. Раньше они гуляли узкими и широкими улочками, крутились на каруселях, катались на качелях и придумывали, какой формы облака. Раньше по вечерам его ждала вкусная пюрешка с котлетками, пирожки или даже плацинды с капустой. Раньше. Дома его больше никто не ждёт.

Дзинь.

Входной колокольчик звенит от столкновения с тяжёлой дверью, в чисто вымытом стекле которой отражается грустный маленький мальчик со взъерошенными волосами.

– Жизнь тебя любит, сыночек, – ласково здоровается старушка Молли, уже выставляя на стол тарелку с горячим борщом, баночкой сметаны и печёными пирожками.

– И вас любит, – возвращает чужую вежливость Бекс, плюхается на мягкое кресло и усаживает портфель на соседний стул. Протирает руки густой жидкостью с ядрёным запахом спирта. – Бабуля Молли, откуда вы всегда знаете, когда я приду?

– Тю, тоже мне секрет. – Молли складывает руки на бока, с удовольствием наблюдая, как мальчишка ест. Коричневое платье делает старушку слишком древней, но та никогда не обращает внимания на такие мелочи, как возраст. – Ты просто приходишь каждый раз, как я подумаю о тебе.

– Выходит, вы думаете обо мне даже чаще, чем моя мама, – с затаённой печалью помешивает ложкой борщ Бекс, теряя всякое желание его есть.

– Ну-ну, я уверена, что она не забывает о тебе ни на секунду.

– И поэтому не приезжает домой? – Бекс отодвигает от себя тарелку, упирается локтями в стол, укладывая круглые щёки на ладони. – Вот вы взрослая, вы скучаете по мне, и мы видимся каждый день. Раз мама так скучает, то где она? Почему её никогда нет?

– Сандра много и усердно работает ради тебя.

– Бабушка так же говорит, только вот ради меня нужно меня обнимать, а не работать, – упрямо спорит Бекс, шмыгая носом.

Тёплые объятия с запахом спелого яблока позволяют слезинкам впитываться в колючую серую шаль.

– Однажды всё изменится, мальчик мой. Однажды, – скрипит Молли, похлопывая по детской спинке.

– Если хоть что-то изменится, то это уже будет волшебство, – гундосит Бекс, отстраняясь. – Скажите честно, откуда вы тогда взяли снежок для Синтии?

– Да это не иначе как чудо, что он завалялся у меня с позапрошлого января. – Всплёскивает руками Молли, делая два шага назад. – Остальные-то я раздала.

Бекс улыбается по-настоящему впервые за последние две недели:

– Это был какой-то фокус, да? Вы можете рассказать мне честно, я никому не скажу.

– Фокус в том, что нет никакого фокуса. Я просто забыла о нём. Какао? – старушка спрашивает и, не дожидаясь ответа, шаркает галошами в сторону кухни.

Бекс гремит ложкой, запихивая в себя борщ с улётной скоростью, даже забывая про сметану. Какао с пирожками, что может быть лучше? Только бабушка учила, что вкусное едят обязательно после полезного, поэтому тарелка стремительно пустеет, обнажая дно с парой ниточек моркови.

– Да ты прям Флэш! – удивляется Молли, ставя на стол огромную белую кружку, в которой не просто какао, а целое произведение искусства.

Горячая шоколадная жидкость укрыта шапочкой из сливок, посыпана малюсенькими маршмеллоу размером с ноготок ребёнка, сверху яркими крупинками манит разноцветная посыпка, а во главе всего, как перо в шляпе, торчит треугольная хрустящая вафелька.

– И чего же нельзя найти в ваших волшебных карманах? – со счастливым вздохом сытого человека спрашивает Бекс, придвигая поближе пирожки и божественный напиток.

– Порядка. Всё есть, а порядка нет! – Молли хохочет над своей шуткой так же заразительно, как дятел Вуди.

– А если он там будет, то мир трижды с ног на голову перевернётся от чудес? – хихикает Бекс, с громким сербанием делая первый глоток. Сливки рисуют над его верхней губой белые усики.

– Конечно, – соглашается Молли. – Тогда в соревновании «кто угадает, в каком кармане печенье» наконец появится победитель.

– Ой, так вы о нём слышали? – смущённо краснеет Бекс, чувствуя стыд за жителей города, которые в этом участвуют.

– Тю, я его организовала!

– И в каком же кармане печенье? – хитро спрашивает Бекс, желая победить, пусть и не самым честным образом.

– Во всех! – Старушка смеётся как ребёнок, сильно запрокидывая голову и не контролируя громкость. – У меня здесь чудеса смешиваются с пирожными, пока никто не видит. – Молли похлопывает по шали ладонью, как обычно приободряют давнего друга.

– Бабушка Молли, давайте поговорим серьёзно. – Бекс переплетает пальцы, смотрит на старушку сурово, как раньше делал дед. Сливочные усики не слишком помогают ему казаться взрослее и серьёзнее. – Чудес не бывает. Вы ведь из морозилки снежок тогда достали?

– Тю, зачем морозилка, когда у меня карманы набиты всякой всячиной? – искренне не понимает Молли. – И чудеса там отыскиваются. Только в них нужно верить, чтобы поймать. Вот ты не веришь и, если залезешь в карман, то ничего не достанешь.