Кафкианские хроники

· Триер объявлен персоной нон грата на Каннском фестивале. Искусство кино (19 мая 2011).

Проверено 12 июля 2013. Архивировано 15 июля 2013 года.

· Венгерова З. А. Лафонтен, Жан // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82

т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

· Collinet J.-P. Le Monde litteraire de La Fontaine. — Grenoble: Presses universitaires de Grenoble. —

1970.

· Плахов, А. С. Ларс фон Триер. Кинематограф как религия без морали // Всего 33. Звезды

мировой кинорежиссуры. — Винница: АКВИЛОН, 1999. — С. 287—302. — 464 с. — ISBN 966-95520-9-5

· Лунгин, А. Тупик совершенства // Искусство кино. — 2001. — № 1. — ISSN 0130-6405

· Lumholdt, Jan. Lars Von Trier: Interviews. — Univ. Press of Mississippi, 2003. — 218 p. — ISBN

9781578065325

· Higgins, Ch. Lars von Trier provokes Cannes with 'I'm a Nazi' comments. The Guardian (18 мая

2011). Проверено 13 июля 2013. Архивировано 15 июля 2013 года.

© Copyright: Свами Ранинанда, 2018

Свидетельство о публикации №118052904767

Кафкианские хроники Tamuz295778

Свами Ранинанда

********************

Cartoon by Alexander Komarov: «Without words» from series «Turns of life». Copyright 1970 ©

Komarov A

___________________

Путь бесконечен, тут ничего не убавишь, ничего не прибавишь, и все же каждый прикладывает

к нему свой детский аршин. «Конечно, ты должен пройти еще этот аршин пути, это тебе

зачтется». Франц Кафка

____________

Франц Кафка (нем. Franz Kafka, 3 июля 1883, Прага, Австро-Венгрия — 3 июня 1924, Клостернойбург, Первая Австрийская Республика) — немецкоязычный писатель еврейского

происхождения, большая часть работ которого была опубликована посмертно. Его

произведения, пронизанные абсурдом и страхом перед внешним миром и высшим авторитетом, способные пробуждать в читателе соответствующие тревожные чувства,- уникальное явление в

мировой литературе.

____________

Процессы новых превращений обитателей вне стен замка продолжались, создавая иллюзию

значимых изменений. Ибо когда облик обитателя вне замка начинал изменяться, то он никогда

не замечал этого, но у него создавалась устойчивая иллюзия, что вокруг него происходят

изменения, пусть даже очень медленно, но происходили. Но к великому сожалению, не было

никаких видимых признаков, которые бы показывали, что мир уже изменился, хотя изменения

происходили, позднее этот эффект назвали — «иллюзией бытия». Внутренние изменения

обитателей за пределами замка происходили, как правило не в лучшую сторону, а если быть

точнее, — существенно подвергалась изменениям их сущность. Происходящие изменения на

генетическом уровне обывателя все глубже и глубже проникали внутрь и превращали его в раба

обстоятельств, которые были ему абсолютно неподвластны. Он становился полноправным

рабом обстоятельств, непрерывно создаваемых обитателями замка и их помощниками

цилиндроголовыми, с помощью простых инструментов, которые создавались искусственно, по

мере надобности и назывались «информационными поводами». Что безвозвратно приводило к

троякой свободе воли, всё точно по Кафке.

«У человека есть свобода воли, причем троякая. Во-первых, он был свободен, когда пожелал

этой жизни; теперь он, правда, уже не может взять ее назад, ибо он уже не тот, кто тогда хотел

ее, тот он лишь в той мере, в какой, живя, исполняет свою тогдашнюю волю. Во-вторых, он

свободен, поскольку может выбрать манеру ходьбы и путь этой жизни. В-третьих, он свободен, поскольку тот, кто некогда будет существовать снова, обладает волей, чтобы заставить себя при

любых условиях идти через жизнь и таким способом прийти к себе, причем дорогой хоть и

избираемой, но настолько запутанной, что она ни одной дольки этой жизни не оставляет

нетронутой. Это троякость свободной воли, но это ввиду одновременности и одинаковости, одинаковость по сути в такой степени, что не остается места для воли, ни свободной, ни

несвободной». Франц Кафка

Такие трансформации, были обычным и естественным процессом для каждого обитателя «за

стенами» замка.

Сами обитатели вне замка своих перевоплощений не замечали, поэтому этот факт умалчивался, став их брендом, а если быть точнее «изюминкой», которая создавала дополнительную интригу

в их жизнь, а для оправдания беспомощности была названа — «загадочной душой».

Сама интрига их неслыханно радовала, и в сознании каждого обитателя закрепилось мнение,-

если хоть что-то, пусть даже в минимальной мере изменяется, то есть еще надежда более

крупных изменений в будущем. Но проходили годы, десятилетия и столетия, однако рабская

натура укоренившаяся в их сознании веками, не давала ни одного шанса. Что вынудило создать

мифологему очередной традиции — это бесконечные дискуссии, порой нескончаемо нудные с

перемалыванием одних и тех же злободневных тем, для жующих или дремлющих на сборищах

праздных обывателей. Надежды на изменения теплились в заскорузлых душах обитателей вне

пределов замка, но иногда воспламенялись с новой силой. Например, при неожиданных

перемещениях или исчезновении каких-либо предметов вблизи стены замка. К примеру: возле