Каганы рода русского, или Подлинная история киевских князей

Сомнения порождаются уже тем, что Олег именуется великим князем, как и все последующие владыки Киевской Руси в ПВЛ. Однако мы теперь знаем, что его ближайшие преемники, и тем более предшественники, князьями не назывались, а носили титул ольгов, но во внешних сношениях именовались каганами. Византийцы же величали их исключительно архонтами. Великим князьями всех их скопом задним числом волюнтаристски обозвали правщики ПВЛ. Без сомнения то же самое было проделано в отношении Олега. Это предположение превращает в уверенность чрезмерное усердие авторов ПВЛ, вследствие которого после переименования ими безымянного ольга руси в «Олега, великого князя русского» (внимание!) под рукой этого «великого князя Олега» оказались другие великие князья! Эта чушь, усугубляемая «великими боярами», дает нам основание не мудрствуя лукаво твердой рукой выбросить из текста договора явно вставленные задним числом правщиками ПВЛ слова «великого князя». Тогда получившийся в результате такой вивисекции предположительный оригинальный текст: «…посланные от ольга русского и от всех, кто под рукою его…» превращается в еще одно косвенное подтверждение гипотезы об ольгах русских как верховных правителях начальной руси.

Не задаваясь целью анализировать по пунктам правовые аспекты договора 911 года, а лишь пытаясь выудить хоть какую-нибудь информацию о высоких договаривающихся сторонах, сразу перейдем к последнему параграфу, чрезвычайно интересному, который стоит привести целиком:

«В знак крепости и неизменности, которая должна быть между вами, христианами, и русскими, мирный договор этот сотворили мы Ивановым написанием на двух хартиях — царя вашего и своею рукою, — скрепили его клятвою предлежащим честным крестом и святою единосущною троицею единого истинного бога вашего и дали нашим послам. Мы же клялись царю вашему, поставленному от бога, как божественное создание, по вере и по обычаю нашим, не нарушать нам и никому из страны нашей ни одной из установленных глав мирного договора и дружбы. И это написание дали царям вашим на утверждение, чтобы договор этот стал основой утверждения и удостоверения существующего между нами мира. Месяца сентября 2, индикта 15, в год от сотворения мира 6420».

В этом абзаце, со всей очевидностью дописанном русской стороной, бросается в глаза удивительная двойственность руси. С одной стороны, русь противопоставляет себя христианам, то есть византийцам, что предполагает ее язычество, но, с другой, сама дает клятву «предлежащим честным крестом и святою единосущною троицею». Она клянется «по своей вере и своим обычаям», надо думать, языческим, но при этом признает православного «единого истинного бога» и божественность византийских императоров. Русь здесь странным образом попеременно предстает то языческой, то ортодоксально христианской. Эта поразительная двойственность начальной руси в договоре 911 года откровенно проигнорирована историками, проигнорирована вероятно потому, что она совершенно не вписывается в контекст ПВЛ и, как следствие, всю опирающуюся на нее историю начальной руси. Поэтому об этом феномене нам еще придется порассуждать отдельно. А пока вернемся к «Иванову написанию»

Итак, договор 911 года был написан в двух экземплярах. Не слишком внятный текст ПВЛ хочется понимать таким образом, что один исходный текст договора, экземпляр «царя вашего», был написанным по-гречески византийскими дипломатами оригиналом, в чем дополнительно убеждает дата по византийскому индиктовому календарю, а второй, писанный «своею рукою» неким «Ивановым написанием», представлял собой перевод исходного текста на язык руси, возможно, с добавками русской стороны по отдельным пунктам. Я нарочно во избежание недоразумений говорю о языке руси, а не о русском языке. До сего дня никто внятно не ответил, более того, даже не пытался ответить на естественный вопрос: что же это за такое загадочное «Иваново написание» и, уж тем более, какой прятался за ним язык? Более того, отечественные историки всячески замалчивали и дезавуировали саму правомочность такого вопроса. Так, Б. Рыбаков в полемике с норманистами утверждал[29]: «Договор 911 года, заключенный от имени Олега и содержащий около десятка скандинавских имен олеговых бояр, написан не на шведском, а на славянском языке». Как видим, академик не погнушался откровенной ложью. Ведь на самом деле договор был написан не на шведском (которого в то время еще и не было!) и не на славянском языке (такого языка, кстати, тоже не было), а, как сказано в самбм договоре, «ива-новым написанием». О языке как таковом в договоре нет ни слова. Между прочим, как и о невесть откуда взявшихся у Рыбакова «боярах».