Кай из рода красных драконов-2

— А ну, брысь отсюда, щенок! — «Дяденька» уставился на меня неласково.

Ага, щас. Я сделал вид, что рад и такому вниманию, и подался к воину, заговорившему со мной, пытаясь ухватить за рукав.

— Лепёшку! Самую маленькую корочку!

— Да ты знаешь, сколько сейчас стоит ячмень? — разозлился «дяденька», отталкивая меня.

Я шлёпнулся на дорогу.

— А что такое «стоит», дяденька? — спросил я ещё жалобней.

— Во, дикари! — рассмеялся второй воин, что не участвовал в нашем диалоге, и подошёл поближе, посмотреть на меня, уродца.

— Вот, гляди парень, — он развязал мешочек на поясе и вынул, блеснувший серебром неровный кругляш. — Вот деньга. У кого есть деньга — тому дадут поесть, у кого нет — тому не дадут.

Я вскочил.

— Какая красивая!

— Пшёл вон, дикарь! — рассмеялся воин и подался вперед, чтобы оттолкнуть меня.

Этот стоял удобнее. Да и второй был достаточно близко.

Я выхватил у него из-за пояса знакомый уже изогнутый однолезвийный меч. И следующим движением разрубил его хозяина почти пополам.

Воин даже не вскрикнул: сипло выпустил воздух и рухнул на тропу. Хороший оказался меч. Лучше моего первого.

Второй воин всё-таки успел достать из ножен оружие. Я громко свистнул и кинулся ему в ноги.

За камнями, где колдун пытался угомонить волков, раздался душераздирающий рёв, визг и человеческие вопли.

Запахло палёной шерстью.

Я вскочил и ударил мечом, не оборачиваясь. Был у Камая и такой финт, а я — дико торопился.

— Эй, колдун! — заорал я. — Обернись ко мне, тварь! Хватит издеваться над безобидными волками!

Колдун и в самом деле решил расправиться со взбесившимися вдруг ездовыми. Все трое крылатых волков лежали на траве обожжённые, в агонии подёргивая лапами.

Задыхаясь — жирён он был как кадушка — колдун обернулся ко мне, катая в пальцах очередной шарик молнии.

Бурка — из-за суматохи, устроенной волками он успел подобраться к самым ближним камням — прыгнул на него со спины.

И жуткий хруст оповестил меня, что удержаться волчара не смог. Видно, его взбесило, что колдун взялся укрощать бедных ездовых молниями.

Я обернулся и посмотрел на своих противников — но ни лекарь, ни священник им уже не требовался.

А где же третий воин?

— Бурка! — крикнул я волку, терзавшему труп колдуна. — Где третий?

Мой волк подпрыгнул прямо на месте и набрал высоту. А потом стал резко снижаться — видно третий воин удирал от нас, прячась за камнями.

— Только не убивай! — заорал я. — Бери живым!

И побежал следом. Ведь не удержится же, зараза! А нам надо как-то узнать, что тут делали эти воины! Как теперь разбудить этих бедных женщин, что так и лежали на траве, словно не слыша ничего.

— Бурка, стой! — орал я, петляя между валунами.

К счастью, успел.

Волк, распушившись, как шар, рычал над поваленным мордой вниз воином.

Пасть Бурки была в крови, и ярость делала его раза в полтора больше, чем он был в обычном состоянии.

Воин решил, что смерть уже явилась — замер. Это и спасло ему жизнь.

Одно дело — рвать убегающего, другое — неподвижного. Бурка рычал, наметившись на вражью щею. Но вот так просто кинуться на лежащего — это нужна практика.

— Пусти-ка меня, — я подошёл так, чтобы волк и видел меня, и чуял. — Я свяжу.

Бурка рыкнул, роняя с морды кровавые капли.

— Нам допросить хоть кого-то надо. Колдуна-то ты порвал! — Я развёл руками.

Бурка ещё немного потоптался по вражьей спине, порычал над ухом воина. Но я уже видел, что мозги у него снова работают.

Наверное, я бы на его месте тоже взбесился. Убивать ездовых зверей, когда у тебя есть возможность напугать или усыпить?..

Всё-таки эти колдуны — редкие мрази. Но почему? Почему и волки, и барсы — не убивают зазря. А эти — вроде бы уже не дикари?..

Бурка спрыгнул и стал отряхиваться, но воин продолжал лежать, словно мёртвый. Я наклонился и вытащил у него меч.

— Ну, вояка, — сказал я. — У тебя есть маленький шанс выжить. Отвечай, зачем вы стоите на этой дороге? Кого караулите?

Глава 6 Мы принимаем бой

Воин был самого низкого ранга — даже не в доспехе, а в кожаном жилете с «юбкой» из висящих вниз полос. То-то его и гоняли туда-сюда.

У барсов я в отряде никакой дедовщины не заметил, а у воинов терия Вердена она, родная, похоже, имелась. Зажиточные воины могли себе и оружие позволить получше, и отменный хуяг справить (напомню, это не ругательство, а кожаная броня).

С отнятым у первого воина мечом мне было даже расставаться жалко — хорош! А вот меч низкорангового мужика «в жилете» годился лишь для того, чтобы учить новобранцев не на деревянных.

— Вставай уже! — я легонько толкнул пленника босой ногой. — Времени у меня не вагон!

Слово «вагон» прозвучало как «повозка», влекомая огненной магией.

Пленник вздрогнул, я фыркнул.

Бурка почесался совершенно как зверь, и порысил к кустам, где мы оставили одежду. Минут через двадцать он вернулся в человеческом облике и принёс мне мешок, куртку и сапоги.

К тому моменту я воина всё-таки поднял и немного разговорил.

Оказалось, что на дороге был не блокпост. Волчьи воины поджидали здесь своих. Тех, кто отправился в соседнюю деревушку за живым товаром.