Кай из рода красных драконов-2

Пятеро воинов присоединились к разведчику. Стали обшаривать лагерь. Понятно, что никого не нашли. Только юрта смущала пришельцев своими секретами. Не горела, не давала отогнуть или разрезать войлок.

Воины посовещались. Потом из кустов высыпало два десятка хорошо вооружённых… Кого?..

Я присмотрелся. Передовой отряд маскировался под охотников, а у этих воинов экипировка довольно сильно отличалась от той, к которой я привык в лагере барсов и волков. Те боевое оружие носили по минимуму. Им же надо было ещё и охотиться. И передвигаться по лесу бесшумно.

А тут я разглядел на воинах и широкие пояса, набитые чем-то тяжёлым, возможно, каким-то аналогом патронов. Наконечниками для стрел?

И луки у них были коротковатыми для охоты. На человека «охотиться» легче. И ножей у многих было по нескольку штук. Часть — метательные?

В общем, похоже, я встретил наконец профессиональных военных. Наверное, ближников правителя Юри, которым удалось уцелеть.

И главного среди них я тоже вычислил сразу. Вот он вёл себя как командир. Плюс за ним хвостом таскались трое мордоворотов, вроде охраны.

Главный отправился изучать юрту колдуна, его воины занялись мародёрством: стали копаться в том нашем имуществе, которое не сумел утащить с собой Шонк.

Теперь я сумел пересчитать чужаков: двадцать восемь. Ровно две дюжины, главнюк, и трое его — уж не знаю — охранников, ординарцев, советников?

Они таскались за главным хвостом, а вот луков у них не имелось, только мечи. Может, это здешние офицеры? Или какая-то родовая элита?

Я так подумал, когда они вступили в диалог с главным у юрты колдуна — охране такое не положено. Но говорили тихо, и слов было не разобрать. Жалко.

Прочие воины выставили двоих в караул и с удовольствием развлекались. Птицы-верблюды вызвали у них живейший интерес. Воины стали привязывать верёвки к кольцам на их ногах наших грузовых птиц, чтобы увести их с собой.

Другие мародёры раздербанили-таки остатки юрты и развели из жердей и нашего запаса дров здоровенный костёр. Стали весело обсуждать, а не свернуть ли голову птичке помоложе?

Самоуправство надо было срочно пресечь. Нечего чужое добро жрать!

Я решил слегка поменять план и объявиться раньше, чем мы замышляли. Хотелось бы, конечно, дождаться рассвета, он был уже близок, но разорят же всё наше хозяйство, гады! Тоже мне, соплеменники!

Я зажал в ладони правой руки зеленоватый глиняный шарик хоргона, вынул из ножен меч и поднялся тихонько.

И тут же осел на камни.

Меч! Эти воины служили правителю Юри! Меня они узнать не могли — Шасти слегка изменила черты моего лица. Но меч-то у Камая был очень приметный! С надписями по клинку, с изукрашенной рукоятью.

Однако выходить без меча было опасно. Воины не станут и говорить с безоружным. И короткий меч тут тоже не особенно пригодится.

Возможных союзников надо было впечатлить. Притормозить. Заставить присмотреться ко мне серьёзно.

Оставалось только врать: «Я — не я, а меч нашёл».

В конце концов, меч Камая и в самом деле нашли рядом с полем боя. Княжич был ранен и выронил его. А я — подобрал. Я же — хитрый заяц!

Привстал. Соскользнул с холмика. Юркнул за соседний камень.

Дальше надо было преодолеть метров тридцать сравнительно открытой местности.

Воины даже не смотрели в мою сторону, занятые грабежом. И я тихонько пошёл к ним.

Десять шагов… Двенадцать… Семнадцать…

Двигаться бесшумно, как Бурка, у меня не вышло. Тонкая веточка хрустнула под сапогом, и один из воинов, прямо-таки подскочил, оборачиваясь ко мне. И даже бурдючок ворованный выронил.

— Нехорошо брать чужое, — сказал я негромко.

И тут же в меня полетели стрелы.

Правда, всего две. Остальные воины среагировать не успели, ибо вязали в этот момент наших птиц.

На атасе с луками наизготовку стояли только двое. Вот они и выстрелили навскидку, на голос. Но довольно метко.

Хоргон я не использовал — обе стрелы отбил мечом. Тратить магию было пока рановато.

— Ты кто? — крикнул один из воинов, что стояли на карауле.

Правильно, сначала стреляем, потом спрашиваем: «Стой, кто идёт!» Спрос — он ведь денег стоит.

— Заяц! — крикнул я и сделал ещё пару шагов.

— Кто? — удивился воин.

— Ты чё, глухарятины переел?

Ещё два шага.

— А ну, стоять, заяц! А то мы сейчас тебе ноги отрежем и глаза выколем! А потом уже говорить будем!

Добрые какие…

— А пупок не развяжется?

Я отбил мечом ещё две стрелы, и воины, что возились с птицами, побросали свои верёвки и схватились за луки.

Решив, что два десятка стрел разом мне не отбить, я сжал в кулаке шар хоргона.

Передо мной полыхнуло пламя, пожирая летящие в меня стрелы. Впитывая их, радуясь пище.

— Это колдун! — выкрикнул кто-то. — Чё тебе надо, колдун?

— Хочу поговорить с тем, кто у вас главный!

— Ну вот отрежем тебе башку — и говори, если сумеешь!

— Тихо! — Главный, что осматривал юрту колдуна, растолкал своих, вышел вперёд и уставился на меня.

Пробежался глазами по мечу. Замер, жадно вглядываясь в моё лицо.

Глаза его вспыхнули узнаванием, но тут же погасли. И я понял, что воин узнал меч. И в полутьме принял было и меня за Камая.